Потерянные крылья (СИ)

Сам же Владыка смотрел на эту удивительную бессмертную, пытаясь понять, что именно происходит в ее голове. Перед ним стояла уже не та обезумевшая бессмертная, что всеми правдами и неправдами пыталась увеличить мощь Цитадели ценой души собственной дочери. Ребекка Уокер вновь стала собой — всегда непредсказуемая и неизменно жестокая. Быть может, она уже продумывает план жестокой расправы над тем, кто, вопреки клятве, не смог сберечь ее дитя. Или решает, как залить Преисподнюю кровью всех демонов в отместку за неизбежную и скорую смерть, что ждет ее единственную дочь. Или внезапные и такие несвойственные железной Уокер-старшей потоки слез — лишь хитроумный спектакль, и через миг она проткнет его сердце ангельским копьем и, неся на вытянутой руке его голову, как знамя, вернется в свой Совет. Из раздумий Всадника вывели угрожающее тихие слова.

— Вставай, демон, и тащи сюда своего красноглазого приятеля. Дьявола нужно найти и перенести на землю, — не терпящая возражений сталь прорезала густой воздух.

— И что ты собралась делать? — бровь Геральд изогнулась, а в уставшем голосе появилась нотка заинтересованности.

— Я сделаю то, должна была сделать уже давно, — казалось, что холоднее говорить было уже нельзя, но Ребекка развенчала этот миф. — И то, что не по силам никому. Я спасу свою дочь.

========== Часть 10. Возрождение ангела ==========

— Пресвятое дерьмо, — Ребекка брезгливо поморщилась, войдя в темный сырой грот, где, как считали Адмирон и Владыка, обитал сверженый Сатана. — Как низко пали бессмертные!

— Полно тебе, маленькая серафима, — из тени алым всполохом сверкнули красные глаза Дьявола. — Ниже твоей чудной дочурки мало кто падал! — растянув тонкие губы высохший отшельник обнажил идеальные белые ряды зубов. — Что, прикусила язычок, милая?

Торжествующий смех глухим эхом разнесся под сводами пещеры, но быстро стих, стоило из-за плеча Ребекки появится мрачному Геральду. Смерив старого друга взглядом, которым, казалось, можно уничтожить легионы, новый Владыка вышел на вперед и молча протянул Сатане тяжелые наручники, отливающие свинцом. Обитатель грота слегка наклонил голову, обретя удивительное сходство с облезшим грифом и, наконец посерьезнев, уставился на странную пару гостей.

— Всадник, для чего этот спектакль? Заточить ты меня не сможешь, место занято, убить — по тем же причинам. На твоем месте я бы готовился к славной бойне — я уже чувствую, как за горизонтом гремят семь труб, — улыбка сползла с лица Дьявола, вернув прежнюю снисходительную гримасу. — Не печалься, она пала не зря, к тому же, ты всегда можешь последовать ее примеру: помнится, одно время тебе нравилось на земле — столько войн, распрей… Да, Ганнибал, ты найдешь себе занятие и там.

— Я ничего не собираюсь с тобой делать, — после недолгой паузы тяжело выдохнул Геральд и кивнул на серокрылую серафиму. — Это она хочет с тобой поиграть. Не трать время, тем более, что его действительно мало. Трубы уже поют, в этом ты прав.

— Что ж, играть я люблю, — старый черт усмехнулся и защелкнул на запястьях оковы, стреляя алыми искрами в медленно белеющую от ярости Ребекку. — До сих пор наслаждаюсь результатом последней партии!

— Партия еще не окончена, — борясь с желанием размозжить гладкую голову давнего врага о стены пещеры, прошипела она. — Идем, смрадное отродье.

— Какие жестокие слова, Серафим Ребекка! — картинно охнув, Сатана пошел к выходу, изредка оборачиваясь и скалясь, скрывая за пугающей улыбкой едва уловимое беспокойство — какой бы безумной дрянью она не была, достигнутых ей высот без мозгов и стратегии не занять, а значит, ангельская тварь припрятала какой-то козырь в рукаве.

— Да, Дьявол, ты прав, — услышав его мысли, вскинула подбородок Ребекка, крепче сжимая в руке заточенное до золотого сияния копье последнего архангела. — Я постараюсь тебя удивить.

Накалившееся молчание прерывали лишь тихие шаги, ведущие странную троицу к свету. К Виктории, что терпеливо ждала своего Владыку в доме у озера.

***