Потерянный ребенок

– Если честно, Джесси, я и вспомнить не могу, как все началось.

– Но можешь хотя бы попытаться?

Ребекка посмотрела Джесси в глаза. Они словно пронзали ее насквозь, глядя на нее с ожиданием, как будто у Ребекки были ответы на все животрепещущие вопросы ее дочери. Прямо сейчас Джесси смотрела на нее с такой же надеждой, как и в тот день, когда она только родилась.

Ребекке все еще слышался оглушительный плач младенцев в палате и грохот больничных тележек, чудился яркий свет, который падал на нее, когда ее зашивали, – и тот голос в голове, который она начала слышать во время рождения Джесси.

Пока Харви суетился вокруг нее, фотографируя их девочку, мужской голос становился все громче, приводя ее в ужас, пока наконец она не ощутила странное чувство, словно что-то щелкнуло в ее голове.

И вдруг появился он.

Детектив-инспектор Гиббс, человек, который допрашивал ее до самого рассвета в ночь смерти ее родителей, который так и не поверил ей и с тех самых пор преследовал ее во снах, появился в углу ее больничной палаты. Сложив руки на груди, он молча наблюдал за тем, как Ребекка держала на руках своего новорожденного ребенка.

И, несмотря на весь ее ужас и все ее слезы, несмотря на то что для нее он был таким же реальным, как и Харви, никто, кроме нее самой, не мог его увидеть.

Глава шестнадцатая

Айрис

14.30, среда, 19 ноября 2014 года

Айрис сидела в углу небольшого кафе на Чичестер Хай-стрит и с тревогой следила за входом. Она посмотрела на часы, потом на телефон, снова на дверь. Марк Хэтэуэй опаздывал на полчаса и не отвечал на ее сообщения.

Первый номер газеты отправлялся в печать в 16.00, и Майлз был уже вне себя от ярости из-за того, что она до сих пор ничего не написала. Айрис так и не сказала ему, что узнала об этой истории только по той причине, что приходилась пропавшей единоутробной сестрой; скрывая от него это, она шла на большой риск. Позвонив тогда в отдел новостей, она и представить себе не могла, что история станет такой сенсацией.

Единственное, что она знала, – это что время для малышки Элизабет истекало, и ее благополучие заботило Айрис гораздо больше, чем подготовка статьи к публикации. Сказать по правде, Марк был ее последним шансом удержаться на плаву и не потерять работу, и Айрис надеялась, что тот даст ей хоть что-то, чтобы Майлз наконец от нее отвязался.

Но пока ей оставалось только сидеть и ждать. Ее взгляд упал на женщину, которая сидела в углу кафе и кормила грудью своего ребенка, и Айрис не могла оторвать от нее глаз. За окном пошел дождь. Представив себе, что Джесси все еще была где-то там вместе с новорожденной дочерью, Айрис не смогла сдержать приступ гнева. Она понимала, что Джесси не была виновата в происходящем, что ей была нужна помощь, но, наблюдая за заботливой матерью, гладящей малыша по румяной щечке, она не могла не заметить во всем горькой иронии: в то время как сама она больше всего на свете хотела ребенка, Джесси подвергала драгоценный подарок судьбы чудовищному риску. Айрис снова взглянула на часы.

В эту секунду в кафе ворвался порыв холодного воздуха, хлопнула дверь, и она увидела у входа старого друга. На нем был длинный черный плащ, который подчеркивал его высокий рост и стройную фигуру, а на раскрасневшихся щеках виднелись капельки дождя. Она робко улыбнулась, стараясь не показывать, насколько сильно была рада тому, что он все-таки пришел.

– Привет, Айрис, – сказал Марк и смущенно поцеловал ее в щеку. Сняв свой вымокший насквозь плащ, он повесил его на спинку стула, и капельки воды застучали об пол.

– Привет, Марк. Спасибо большое, что пришел, – улыбнулась она, чувствуя, как запорхали бабочки у нее в животе.

– Да не за что, – ответил он. – Боюсь, у меня только двадцать минут, сегодня много работы, а у нас опять не хватает людей.

– Конечно. Могу я заказать тебе что-нибудь, может, чаю? – спросила Айрис, удивляясь про себя тому, насколько ей было приятно его видеть.

– Сейчас возьму. Ты тоже будешь? – уточнил он, но она покачала головой в ответ.

Марк подошел к стойке и заказал чай. Когда он обернулся и улыбнулся ей, Айрис заметила, что краснеет, и ей стало неловко.

– Чертовски холодно сегодня, – произнес Марк, вернувшись, и повалился на стул. – Не могу перестать думать о той девушке, как она сейчас бродит где-то под дождем. В больнице среди заведующих все серьезно всполошились. Никогда не видел, чтобы у входа стояло столько журналистов. То, что ей удалось уйти незамеченной, не делает больнице Святого Дунстана чести. Всех причастных вызвали для опроса, выясняют, кто во всем виноват.

Айрис чувствовала, как от Марка по-прежнему дышало холодом. Кончик его носа был слегка красным, и он держал чашку обеими руками, пытаясь согреться.

– Я не понимаю, как ей вообще удалось уйти из больницы незамеченной? Должны же быть хоть какие-то меры безопасности! – возмутилась Айрис.