Читаем Потерять и найти (СИ) полностью

- Добрый вечер, - игриво поприветствовала она, чтобы дядя ничего не заподозрил, и стала подниматься по лестнице к себе в комнату.

-- Добрый. А где ты была? - спросил Чандар и хитро улыбнулся.

-- Это моя маленькая тайна, - ответила племянница.

Она спрятала паспорт в тайничок и, переодевшись, спустилась в столовую. Стол уже был накрыт.

-- К нам сегодня прибыли новые курсанты.

-- А я думала, самолёты, - пошутила девушка.

- Скоро будут и новые самолёты из России. МИГи хорошие машины. А вот курсанты-то - мальчишки прямо-таки. Чувствую, кое-кто из них нервы потреплет.

-- Уже нашлись?

- Нашлись. Такие всегда находятся. Ох, не люблю работать с новичками! В прошлом выпуске такие парни были, а эти что? Ни одного достойного жениха.

Лакшми засмеялась.

-- Всё с вами ясно, господин генерал.

- Да вроде бы мне пора и дедом уж стать. Как думаешь? А? - он подмигнул племяннице.

Та лишь вздохнула и снисходительно улыбнулась.

-- Не хочешь за военного?

-- Не хочу...

Семья поужинала, и каждый занялся своим делом: Чандар сел перед телевизором в ожидании фильма, Лакшми поднялась к себе тайно собирать чемодан. Сложив некоторые вещи, она спрятала его под кроватью и вышла в зал. Начался фильм, и девушка села рядом с дядей. Чандар увлечённо смотрел на экран, переживая за героя, словно ребёнок. Лакшми поглядывала на него и думала: " Ты, как всегда, прав, мы дети своих родителей. И я тоже... Милый дядя Чандар, я вас очень люблю, но я должна лететь. Вы поймёте меня. Я знаю. Простите, но я не могу иначе..." - она тихо встала с дивана и пошла к себе.

Через некоторое время к племяннице, постучавшись, вошёл Чандар. Та сидела на полу перед статуэткой Бога Ганеши, прижимая к груди фотографию. На кровати лежал раскрытый чемодан.

-- Что случилось? - его хорошее настроение вмиг улетучилось.

Лакшми ничего не ответила, продолжая смотреть в пол. Чандар присел на край кровати.

-- Что случилось, малыш?

Девушка обняла его колени и заплакала. Тот взял у неё из рук фотографию. Это был фотопортрет двух братьев. Он отложил фотографию на кровать.

- Дядя, я вас очень люблю, но я должна найти отца, будь он живой или мёртвый. Мне это очень надо!

Чандар крепко прижал девушку к себе и поцеловал в голову.

- Успокойся, моя хорошая. Не плачь. Я всё равно закрою тебя.

-- Тогда я убегу, - она зарыдала. - Дядечка, миленький, я вернусь. Я обязательно вернусь, вот увидите! Отпустите, - умоляла Лакшми.

-- Уже поздно. Пора спать, - Чандар стёр с её лица слёзы.

-- Вы ведь отпустите меня? Правда?

-- Правда. Ложись. Я посижу ещё с тобой немного, - Чандар поцеловал Лакшми в лоб.

Та взяла руку дяди и положила его ладонь себе под щёку.

- Только вы не уходите, - она закрыла глаза.

- Я буду рядом.

Через минуту Лакшми уже спала. Чандар осторожно вытянул ладонь из-под горячей щеки девушки и, выключив свет, тихонько вышел.

Проснулась Лакшми рано. Оделась, упаковала чемодан, положила в него любимую фотографию и направилась к двери. Дёрнув ручку, она обнаружила, что закрыта в своей комнате.

Лакшми стала барабанить в неё со всей силы.

-- Дядя, откройте! Слышите?

Чандар в это время разговаривал с прислугой в зале.

-- Уша, к двери не подходите, иначе Лакшми уговорит вас.

Услышав шум из комнаты племянницы, он направился к затворнице.

-- Лакшми, я сказал сразу, что ты останешься дома, - обратился он к ней через двери.

Та сидела на полу, прислонившись к двери с другой стороны, и изучающе смотрела на окно.

-- Я вынужден это сделать. Обижаться и умолять бесполезно.

А Лакшми и не думала обижаться. Она поднялась и подошла к окну, перекрытому узорчатой решёткой. Подбоченясь, "арестантка" задумалась.

-- Не хочешь разговаривать со мной? - продолжал Чандар.

-- Не хочу! - крикнула Лакшми.

- Господин, вы решили уморить свою племянницу голодом? - поинтересовалась Уша.

- Нет. Я сам принесу ей еду, - он сходил на кухню и с подносом направился к Лакшми.

Услышав скрежет ключа в замочной скважине, та упала на кровать и отвернулась.

- Не сердись. Лучше поешь. Уша сделала твой любимый салат, - сказал Чандар и, поставив поднос на тумбочку, вышел, вновь закрыв дверь на замок. А Лакшми села на кровати и с огромным аппетитом всё съела.

Вечером Чандар вернулся домой раньше обычного.

-- Ну, как, она не звала вас? - обратился он к Уше.

-- Нет. Всё было тихо, господин.

-- На сегодня вы свободны. Отдыхайте.

Чандар поднялся по лестнице на второй этаж и открыл двери. Комната была пуста. Ветер врывался в распахнутое окно и раздувал шторы. Выставленная решётка стояла на полу.

Генерал устало сел на край кровати и загрустил...

В домах зажигали свет; улицы пустели; люди собирались у очага всей семьей. Только Чандар продолжал сидеть один у распахнутого окна в пустом доме.

14

Тёмная комната. Двое военных просматривали видеоплёнку. На экране виднелся приземлившийся гражданский самолёт, спускающиеся по трапу пассажиры. Их было пятеро. Среди них одна девушка. Это Лакшми.

- Дайте крупный план девушки, - попросил седой худощавый полковник. - Капитан, что вы думаете о ней?

Молодой капитан внимательно смотрел на экран.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза