Читаем Потерять и найти (СИ) полностью

-- Дорогой, ты же сам просил проверить.

- Просил, верно. Но я такой голодный, такой холодный...- жалостливо проговорил он, склонив голову на плечо жене.

-- Пойдём уж, голодный, накормлю.

В глазах Рахула заиграли весёлые искорки.

-- А - холодный?

-- Только после того, как поешь и расскажешь свежие новости.

- Даже, если я их не знаю, то придумаю. Только, чтобы ты меня приласкала, - обнимая жену, прошептал Рахул.

К дому подъехал Чандар.

-- Однако, я успел на обед, - сказал он, входя в зал.

-- Чандар, тебя кормить не будут, - весело объявил Рахул. - Заводи себе жену, и пусть она тебя кормит. А моя жена будет кормить только меня.

- Не слушай его, Чандар. Ох, и жадина! - Рати, улыбаясь, шлепнула мужа по плечу.

-- Ну вот, опять обидели ни за что.

Через несколько минут Чандар вышел к столу переодетым в домашнюю одежду.

Рати долго смотрела, как кушают братья, переводя взгляд с одного на другого.

- Если бы не усы Рахула, вас просто невозможно было бы различить, - наконец призналась она.

Чандар на мгновение поднял на Рати глаза и снова занялся обедом, а Рахул пошутил:

- Не только усы. Они - внешнее различие. А у меня кое-что отличительное и внутри есть... Однако хорошо, что ты, братец, не носишь усов. А то вдруг ошибка бы произошла, - хихикнул Рахул.

Чандар улыбнулся уголком губ, но промолчал.

-- Как тебе не стыдно, Рахул! Что ты такое говоришь? - возмутилась жена.

-- Молчу, молчу, дорогая.

После обеда Рати задержала мужа за руку.

- Подожди, не спеши. Я хотела тебе кое-что сообщить, - она смущённо опустила глаза. - Дело в том, что... ты будешь отцом.

Рахул вдруг стал серьёзным. Потом улыбнулся и, приподняв голову жены за подбородок, поцеловал её без пышных слов и восклицаний.

-- Спасибо. Ну...а...ну...А когда? - он почесал макушку.

-- Что - когда?

-- Ну, когда он появится?

-- Через семь месяцев.

- Та-ак, - он начал подсчитывать. - Это будет... в июне. В мой бы день рождения! Рати, я тебя обожаю!

-- Я тебя тоже.

- Об этом непременно надо рассказать Чандару и маме! - восторженно прокричал он и унёсся прочь.

* * *

Прошло полгода.

-- Я пойду, погуляю, - Рати предупредила свекровь и спустилась в сад.

Она ходила между деревьев, гладила их стволы и, задумавшись, чему-то улыбалась. На душе было светло и спокойно. Из дома еле слышно доносилась музыка. Рати обняла дерево и, прижавшись к нему щекой, прикрыла глаза. Услышав шуршание травы, она обернулась. Это был Чандар.

-- Гуляешь? - неловко спросил он.

- Да, - улыбнулась Рати, продолжая гладить ствол дерева. - Скоро путешественник вернётся, и тогда будет гулять вместе.

-- Как хотите назвать ребёнка?

-- Рахул сказал, что у нас непременно будет дочь Лакшми.

-- А если сын?

- Не знаю. Мы почему-то ждём дочь. Но если родится мальчик, назовём как-нибудь. Без имени не останется, - улыбнулась молодая женщина и коротко глянула на Чандара. - Иногда мне кажется, что Рахул никогда не покидает дом.

-- Почему?

-- Потому что вы удивительно похожи, - задумчиво проговорила она.

Чандар украдкой посмотрел на жену брата.

-- И в тоже время вы разные. Ты такой спокойный, молчаливый.

-- Я?! - удивился Чандар.

-- Разве нет?

Тот пожал плечами.

- А Рахул, напротив - горячий, слишком разговорчивый. Он говорит, что после его женитьбы вы словно поменялись характерами.

-- Может и так, - согласился Чандар.

-- Мне кажется, ты грустишь.

Чандар ничего не ответил, только отвёл глаза в сторону.

- Извини, это, конечно, твоё личное дело. Я не хотела лезть тебе в душу. Извини.

-- Нет, нет. Ничего.

-- Ты будешь счастлив. Вот увидишь. Я всем сердцем желаю тебе этого.

-- Спасибо, - он, наконец, улыбнулся.

- А насчёт нас...- замялась Рати. - Как только появится ребёнок, мы сразу переедем в другой дом.

-- Зачем? Почему?!

- С маленькими много хлопот, - Рати глянула на Чандара. - Да и пора уже отделяться.

Они продолжили прогулку по саду. Рати, похоже, догадывалась о душевном смятении Чандара, но делала вид, что не видит причину этого, чтобы не сделать ему ещё больнее.

И вот, наконец, настал день, когда Рати стала матерью.

Из родильного блока вышла акушерка и направилась к томящимся в ожидании родственникам.

- Поздравляю. У вас дочка, - обратилась она к Чандару, так как тот стоял ближе остальных.

-- Не у него, а у меня, - поправил Рахул и расплылся в счастливой улыбке. - У меня дочь! Лакшми! Я теперь отец! - он гордо постучал себя в грудь.

Через неделю мама с дочкой были уже дома. Рахул, склонившись над кроваткой, осторожно трогал ребёнка за мизинчик, крошечный кулачок и умилялся.

- Мы с тобой близнецы. Значит, Лакшми похожа и на меня, - проговорил Чандар, склонившись над другой стороной кроватки.

- Ничего подобного! - возразил Рахул. - Она похожа только на меня. Она и улыбается, как я.

- Ну, большие дяди, ещё подеритесь, - засмеялась Рати и взяла ребёнка на руки.

-- У-тю-тю, - начал Рахул играть своими пальцами перед лицом малышки.

- Не лезь. Ещё не хватало, чтобы ты её испугал, - Рати отвела руку мужа от лица дочери.

- Я её отец. Она не должна меня бояться. Лакшми, доченька, я твой папа. А это дядя Чандар. Смотри, не перепутай нас.

Чандар глянул на Рахула и собрался уходить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза