Потерять и обрести

– И если так, то вы наверняка общались с представителями высшего лондонского общества. Следовательно, вам должно быть известно выражение «порочная голубка». Впрочем, если вы его и не слышали, мои проблемы вам понятны, иначе бы вы не поспешили увезти меня из посольства и не посоветовали бы молчать о моей малышке в беседе с Китом. Вы же сделали это для того, чтобы в Англии никто не узнал о ее существовании, не так ли? Вы позаботились о спасении моей репутации, и я благодарна вам за это. Но от Джареда я не собираюсь ее скрывать. И более чем вероятно, что он, узнав о моем падении, решит развестись со мной, чтобы жениться на другой женщине, которая родит ему законных детей. Мне же останется довольствоваться тем, что его наследником будет именно мой сын, а не те мальчики, которые, возможно, появятся потом у Джареда.

– Кажется, я чего-то не понимаю… – пробормотал Эддин-хан. – То вы рассказываете мне о том, как сильно вы с мужем любите друг друга, а то вдруг оказывается, что он способен бросить вас из-за каких-то придуманных обществом условностей. Нет, такое у меня просто не укладывается в голове!

– А если бы я была вашей женой, Эддин-хан, – позволили бы вы мне вернуться в вашу постель после того, как меня обесчестил другой мужчина?

– В твоем случае безусловно позволил бы, – тотчас же ответил принц. – Другое дело, если бы ты сбежала от меня или по собственной воле отдалась другому.

– Но я родила ребенка от другого мужчины. Другой делал со мной то, на что имеет право только муж!

– Совсем недавно вы со страстью доказывали мне, что вы свободная женщина. Но если это так, то вы не можете всецело принадлежать какому-либо мужчине, в том числе и вашему Джареду. Ваше тело – это ваше тело, дорогая, и только вы вправе выбирать, с кем поделиться его прелестями. Я отнюдь не сторонник беспорядочных связей, Миранда, но мне кажется, что вы можете принадлежать только себе – никто не должен диктовать вам какие-либо условия. И если Джаред действительно такой, каким предстает в ваших о нем рассказах, то он наверняка поймет вас и ваши отношения будут такими же, как прежде.

– Возможно, Джаред сможет простить меня и не разведется, чтобы сохранить семью, – в задумчивости проговорила Миранда. – Но о возобновлении физической близости между нами не может быть и речи. Это невозможно… по понятиям чести, – добавила она со вздохом.

Принц в недоумении посмотрел на нее, а затем, осознав смысл услышанного, мысленно ужаснулся.

– Джаред для удовлетворения своих потребностей обзаведется любовницами, – продолжила тем временем Миранда. – Но он будет очень осторожен, чтобы не скомпрометировать нашу семью. Я в этом абсолютно уверена, потому что достаточно хорошо знаю его.

– А как же ваши потребности?! – взорвался принц.

– Мои?..

– Я имею в виду… Как же вы будете при таких отношениях удовлетворять свои естественные желания?

– У меня не бывает тех желаний, о которых вы говорите. Теперь уже не бывает… – ответила Миранда почти шепотом.

Это ее признание ошеломило принца. Он замер на несколько секунд, а затем вдруг почувствовал, как его опалило гневом и яростью словно ударом молнии. Что они сделали с ней, эти мерзавцы?! Женщина, которую он встретил в Санкт-Петербурге, была не только прекрасна, но и полна жизни. Она была энергична и чувственна. Сейчас же перед ним сидело очень симпатичное, но бесполое существо. Какое ужасное превращение! И ему захотелось во что бы то ни стало доказать ей, что она не права, что ее чувственность вовсе не умерла.

Подавшись к Миранде, принц обнял ее, прижал к груди и поцеловал. Ее губы оказались мягкими и нежными, как лепестки цветка, и голова у Мирзы пошла кругом. Едва сдерживая разгоравшуюся страсть, он снова поцеловал Миранду, наслаждаясь сладковатым привкусом, оставшимся у него на губах. И тут Эддин-хан вдруг осознал, что женщина, которую он целовал, никак на это не реагировала. Она оставалась в его объятиях бесстрастной и неподвижной. Он, Мирза, возбуждался все сильнее, а она, казалось, вообще не испытывала никаких эмоций.

Принц со вздохом разжал объятия. Заглянул Миранде в глаза, он тихо спросил:

– С тобой ведь не всегда так было?