Поток

– Потому что Йоресу для полноты его истории нужны не только рассказы о волнениях фанатиков – ему нужны реальные подтверждения угрозы, которую они из себя представляют. И у меня есть все основания полагать, что жертвой в этом представлении мог стать лорд Калаган. Если фанатики, к примеру, истребят целый анклав, тогда уже ничего не помешает Йоресу, особенно в свете неудачи, постигшей Поход, собрать верную ему Объединенную Армию и нанести удар по тем, кого он объявит виновниками произошедшего.

– То есть по нам.

– И нашим сторонникам в Совете. И заговорщикам, если те продолжат упорствовать. И фанатикам, когда они станут не нужны.

– Но это обескровит все Анклавы, от наших сил не останется и следа. Кто же поднимется на Стены, когда Поток вернется? И что же тогда делать нам, простым людям?

– Умирать.

Грег посмотрел на своего лорда так, будто не был уверен в его вменяемости, после чего, крякнув, тряхнул головой и поехал назад. Внизу уже собиралась небольшая армия, с помощью которой Джозеф рассчитывал предотвратить описанную им только что катастрофу, но пока не знал, как.

Солнце все увереннее клонилось к горизонту, и решено было встать лагерем у холма и дождаться утра. Таиться больше не было смысла, и Джозеф разрешил измученным солдатам развести костры, чтобы они могли впервые за неделю поесть горячей пищи. Опытные воины, многие из которых хоть и разменяли свой четвертый десяток, раньше служили дозорными или поднимались на Стену, чтобы сражаться с Потоком, быстро и без лишней суеты принялись за привычную работу, без которой не обходилась ни одна вылазка в Пустошь. Джозеф был рад, что в отряде Грега оказалось столько ветеранов, многих из которых он знал еще до того, как стал лордом, и, проходя мимо деловито снующих людей, искренне хлопал знакомцев по плечу или пожимал руку тем, кто приветствовал его сам. Он даже испытал что-то вроде благодарности то ли по отношению к Йоресу, то ли к Берну после того, как его в третий или в четвертый раз назвали просто Джозефом, позабыв, по старой памяти, о его титуле. Несмотря на все, что произошло, в глубине души он был рад избавиться от бремени правителя и связанных с этим церемоний и расшаркиваний хотя бы на время.

Одним из тех, кто совершил эту ошибку, конечно, был его старый друг Колтур – строитель и архитектор, который приложил руку к созданию половины анклавов пограничья с тех пор, как люди были вынуждены бежать от Потока на восток. Кроме того, он же был одним из тех, кто придумал и построил первые Стены, которые, пусть и ценой огромных потерь, помогли выжить в те годы, когда практически всем казалось, что надежды уже нет. Джозеф тоже был среди тех, кто призывал сражаться до конца, найти способ бороться с новой ужасающей угрозой, точно так же, как люди боролись с голодом и холодом после того, как умерла наука. Именно тогда, на одном из собраний он и познакомился с Колтуром. Джозеф, тогда еще простой командир дозоров в его родном анклаве Лури, недалеко от разрушенного Катаклизмом Орлеана, горячо – может быть, даже чересчур горячо – призывал уходить на восток, по дороге собирая жителей всех известных им анклавов, уверенный, что только единство даст им шанс на выживание. Мало кто поддерживал его идеи, кроме его разведчиков, но Колтур, уже тогда, несмотря на молодость пользовавшийся уважением у людей, благодарных ему за вклад в обустройство анклава, вышел из толпы и встал рядом с Джозефом.

– «Я построю вам новый дом где угодно и когда угодно. Главное, чтобы там было кому каждый вечер разжигать огонь и заваривать ароматный чай». – Джозеф улыбнулся старому приятелю, который, как всегда, смутился из-за своей ошибки с титулом. – Так ведь ты сказал тогда?

– Это было сто лет назад, не думал, что ты еще помнишь. – Джозефу удалось таким неожиданным ответом сбить Колтура с толку, и тот снова обратился к нему на «ты», на сей раз даже не заметив этого.

– Трудно забыть человека, который спас тебя от того, чтобы быть растерзанным толпой мрачных напуганных людей. Если бы не ты, меня бы здесь, может, и не было.

– Я думаю, ты сгущаешь, Джозеф… то есть милорд. Те люди хотели, чтобы их кто-нибудь спас и сказал, что все будет хорошо, даже если это окажется ложью. Они и так были готовы идти за тобой, зараженные твоей верой в будущее. Их надо было только чуть-чуть подтолкнуть.

Джозеф посмотрел на скромного старшего мастера с выражением крайнего сомнения на лице, но ничего не сказал.

– Ты не злишься, что я увез тебя из Витне и оторвал от твоей великой стройки?

– Я, конечно, люблю то, чем занимаюсь, но не настолько, чтобы ради этого расстаться c жизнью. Думаешь, Берн после твоего побега не прошелся бы по анклаву в поисках всех твоих сторонников и не выставил бы их участниками заговора? Скорее уж я благодарен тебе, что ты не забыл про меня. Видит бог, у тебя были заботы и поважнее. Да и потом, стройка будет идти своим чередом и без меня, уж я об этом позаботился.