Потому что это колдовство

Собутыльники сначала отодвинули тело в сторону, затем отнесли на кровать и забыли. Такие события в подобных компаниях никого не трогают.

– Обожралась, скотина. Ну и хрен с ней. Проспится.

Дня через три, когда спиртное закончилось, стали в себя приходить. Начали мамку тормошить, а она холодная.

Батька “с похмелюги” взъерепенился, осерчал, начал ногами приводить мёртвое тело в чувство. Когда дошло, что нет больше жены, мамки и вообще человека, пришёл в неистовство.

– Как это так, не спросясь. Кормил, кормил, а она… сука! Никогда не женись, сынок. Все бабы, б***и! Запомни. Батька дурного не посоветует. Хорони теперь эту сволочь. Такой праздник испортила.

И отправился к молодой любовнице, купив по пути три пузыря водки, заливать неприятность.

– Какого хрена  я должен переживать за эту суку. Меры не знала, водку жрала. Не была бы дура, нашла бы нормального мужика. Любовь, б***ь, им подавай. Головой, думать нужно. Когда у мужика стоит, ему начхать на любовь и прочую лабуду.

Сердобольные соседи собрали денег, похоронили.

Лёшка мал был, ничего, в принципе, не понял. Заснула, мамаша, упилась. Отвезли куда-то.

Что до, что после её смерти, ничего не изменилось: жрать хочется.

Выжил. Со всеми батькиными любовницами выжил, не потому что, а вопреки..

Одна из них тринадцатилетнего парня походя обучила постельным наукам. Пока отец на работе, она на практике показывала:  как, куда, зачем.

В пятнадцать лет Лёшка мог оседлать любую отцову сожительницу, хоть спереди, хоть сзади, не задумываясь о последствиях. Его любовницам обычно уже не грозила возможность забеременеть после десятков абортов и не долеченных заболеваний.

Мальчик был силён, но бестолков. Зато желающим развлечься папиным подружкам заматеревшую не по возрасту свиристелку мог вставлять, сколько потребуется.

Ту даму, что его обучила, Лёшка выпер, когда начала качать права, предъявлять претензии. Без стеснения и угрызений совести сказал батьке, что трахает его подружку.

– Ну и дура. Жила бы себе в достатке. Чего бабе не хватало?

Лёхе тоже в глаз прилетело. У батьки сил тогда было достаточно.

Парень науку запомнил.

Теперь и у Алексея плечи метровой ширины, а сил гораздо больше, чем у  стареющего  родителя.

Пока парень терпит его и его жёнушек.

Но время всё расставит по местам. У настоящих мужиков, у них так: не забалуешь.

Любовь на распутье

– Как хорошо, что Ленка в отпуске. Где бы мы ещё встретились? Марик, ты просто чудо. Ты такой, такой, даже слёзы на глаза наворачиваются! Что я буду без тебя делать?

– О чём ты говоришь, Вика, мне двадцать один год? Я всю жизнь любить тебя буду. Ты самая лучшая, самая желанная женщина в мире.

– Глупенький ты, Маратик. Зато мне тридцать семь. Муж, ребёнок, семейноё гнёздышко, уют, стабильность. Понимаешь, что нам не суждено быть вместе? Я мужа никогда не брошу. Он же, как броня. Не представляешь, как Вадим меня любит.

– А я? Мне кроме тебя никто не нужен. Всю жизнь тебя искал. Ты, женщина моей мечты. Знаешь, когда мы поженимся… да, не спорь, когда станешь только моей, родишь мне двух сыновей. Нет, трёх, пожалуй.

– Не выдумывай. Я с Вадиком счастлива, не представляешь как. Секс, это не вся жизнь, только маленькая и не самая лучшая её часть. Но, увы и ах, не могу я без него, без секса этого проклятущего. Наркотик, бля.

– Вот, Вика, вот! Я тебе этого, только добра… хочешь, весь выходной любить буду, без перерыва на обед? Никому тебя не отдам. Так и знай! Убью, если что. Или сам… ты этого хочешь?

– Встретишь ровесницу: молодую, красивую, стройную.  Ты влюблялся когда-нибудь всерьёз, по-настоящему, когда день как год, когда дух вон, когда летишь и на землю возвратиться не можешь? У меня с Вадиком именно так и было.

– Было, да сплыло. Марат меня зовут. Очнись, Вика, посмотри, что сейчас в руках держишь. Моя ты, моя.

– Дай покурить, проказник. Нет, поцелуй сначала, мой сладенький, сокровище моё. Твоя, конечно твоя. Сегодня, сейчас. Делай со мной, что хочешь.

Марат прислонился к Вике упругим торсом, обнял. Его тут же накрыло, хотя ещё несколько минут назад  был в ней до полного изнеможения.

Какая она чувствительная, как страстно реагирует на ласки. Первая любовь. Для него первая.

Как же всё быстро завертелось в его жизни. Юноша не подозревал, что способен на такие чувства.

– А Вика спрашивает: любил, не любил. Ещё как любил. Что это, если не страсть? Дух тело покидает, когда она рядом. Такого блаженства никогда не чувствовал. Рассудок, то ли есть, то ли не его совсем.

Одна беда – любимая замужем, причём мужа своего боготворит, и менять, похоже, ничего не желает.

Она про своего Владика много чего рассказывает.

Очень странно, но Марат её не ревнует. Даже уважение испытывает к человеку, который готов для Вики на что угодно.

– Это же здорово, что мы разделили Вику на две части. Вадиму душу, мне тело. И душу тоже. Нет. Это неправильно, когда душа отдельно от тела. Совсем, никуда не годится.