Потому что это колдовство

Замужем Вика почти восемнадцать лет. Сыну уже пятнадцать. Говорит, что счастлива в замужестве, если не считать звериный сексуальный голод, который женщина накопила за последние шесть лет. Столько времени они с мужем не занимаются сексом.

Вика откровенно преподносит Марату историю своей любви.  Рассказывает интересно, эмоционально, отчаянно при этом жестикулирует. Слушать её приятно, несмотря на пикантные темы, приводящие в действие ревность.

Вика не скулит, не причитает, чтобы вызвать жалость, рассказывает с сарказмом и юмором на голоса и роли. Непонятно отчего, но юноше готов из её уст слушать чего угодно.

Он уже знает мельчайшие подробности знакомства, встреч, поцелуев у супругов, первого секса. Много чего настолько интимного, чего про себя услышать не хотел бы никогда. Даже о нескольких неудачных опытах взрослой любви с ним, любимым мужем, знал..

– Это хорошо, что попытки были неудачные. А сын, сын, откуда, если он не хочет и не может? Пусть что угодно делает, всё одно уведу тебя.

Вика между тем, едва отдышавшись, пускает сигаретный дым в потолок, прикрыв глаза. На лице её блуждает блаженная улыбка.

– Господи, – думает она, – какая чудовищная несправедливость. Что у меня в голове? Словно вся разлетелась на части. Одна часть с Вадимом, другая здесь. Как это всё соединить, склеить? Неужели я на самом деле такая развратная?

– Викуся, радость моя, я тебе кофе сварил.

Марат поставил поднос на табуретку у кровати, дотронулся до тугой груди. Так прикоснулся, что мышцы застыли и внутренности свело. Похотливая длань юноши проскользнула между ног.

Женщину затрясло, дыхание перехватило. Она застонала, схватила его руку, прижала к промежности. Мгновение спустя её насквозь пронзили сладостные конвульсии. Недокуренная сигарета дымила прямо в лицо, раздражая глаза.

Вика сама не понимала, почему плачет: сигаретный дым тому виной или безмерной величины счастье. Как же ей повезло встретить такого сильного, любвеобильного Марата. Вот только как ему объяснить, что продолжения банкета не будет. Секс отдельно, любовь – тоже отдельно.

– Временное это всё, временное! Как бы хорошо нам не было вместе, это не любовь. Муж, сын, вот что в жизни главное. А секс… нет, чёрт возьми, отказаться от Марата и его напора тоже невозможно.

Женщина уже сбилась со счёта, сколько раз улетала, витала в облаках вожделения на пределе безумия. Марат не был нежным, когда входил в неё. Он был сильным.

Юноша одержимо врывался в её разбухшую плоть, словно вбивал сваи. В постели он был сказочно хорош.

Марат бросал своё тело, словно на амбразуру, готовый скончаться от невероятных усилий прямо на ней. Мышцы юноши были напряжены, сам он сосредоточенно долбил и долбил, не обращая внимания на усталость и литры пота.

Да, им руководят молодость и похоть. Пусть так, зато с каким энтузиазмом и пылом он одержимо ломает её тело, полностью подчиняя своей похоти, растворяя себя в ней.

– Увы, – через несколько минут думала Вика, выравнивая дыхание, чувствуя неодолимое желание закурить, – хорош, жеребец, но в жизни слаб. То ли дело Вадим. Почему судьба неправильно, несправедливо распределяет желания и возможности? Разве нельзя было соединить силу одного и страсть другого в одном мужчине? Пусть бы это был один или другой, но единственный. И навсегда.

Вика ещё не успела отдышаться, вдохнула жадно лишь две затяжки, а Марат уже целовал живот, теребил соски. Его орудие, это она увидела, скосив взгляд, снова было готово к бою.

– Выбора нет. Нет выбора! Вадима не брошу, ни за что на свете. Столько лет вместе. Я его насквозь вижу, каждое желание на расстоянии чувствую, как и он моё. Как такое может быть: Вадима люблю и Марата люблю. Даже не пойму, кого больше. Вадим надёжный, хороший, добрый. А Марат… Марат рано или поздно пресытится, да и я старею.

Марат тем временем проследовал губами от восставших сосков до чувствительного холмика Венеры между ног. Вика застонала, выгнулась, застонала от наслаждения.

– Люби меня, Маратик, люби. Мой, мой!

Пирожки к чаю

Контора совхоза к перерыву опустела, остались только Виктор и бухгалтер, Алевтина Матвеевна, добродушная полноватая женщина, молчунья, никогда не участвующая в разговорах, спорах и сплетнях.

Она всегда перекусывает на рабочем месте, ничем не выделяется и вообще старается быть незаметной.

Витя частенько заказывает у неё выборки из отчётности, которые нужны для экономического анализа, советуется. Что касается учёта и отчётности, Алевтина Матвеевна человек незаменимый.

Виктор пьёт голый чай с горбушкой хлеба. Молодой специалист,  не так давно приехал в село по распределению. У него и хозяйства никакого нет, и зарплата аховая. Живёт по-холостяцки, всё больше по столовкам, сам только макароны с маргарином готовит.

На ночь Виктор оставался у любимой девушки, практикантки с другого берега реки.

Утром от любимой приехал, не успел ничего купить в сельском магазине. Собственно там и покупать нечего: морская капуста, килька в томате, майонез да хлеб.