Потому что ты мой

Ли направилась в ванную. У стен коридора тусило много народа, так что поднималась она на второй этаж, осторожно переставляя одну ногу перед другой. Деревянные ступени кружились, перила под ладонью казались холодной змеей. Пошатнувшись на верхушке лестницы, Ли испуганно ойкнула. Не хватало еще кубарем покатиться вниз и умереть, спьяну переломав кости. Только не сегодня! Лучше поплескать на лицо из-под крана, выпить несколько стаканов воды и поехать домой. Разговор с Ширли может подождать.

Здесь, наверху, было уже не так шумно. Ли притормозила в застеленном ковром коридоре, а затем, разыскивая ванную, подергала несколько дверей. Чулан. Прачечная. Кабинет. Слева в конце коридора виднелась еще одна. Войдя в нее, Ли оказалась в спальне. Здесь было темно, но из-под двери пробивался свет – возможно, за ней находилась ванная.

Ли подумала о том, что ожидает ее завтра: набегут клиенты, станут рассказывать о своих великолепных выходных и потрясных приключениях. А самой похвалиться нечем, никаких безумных авантюр. Даже нормально напиться впервые в жизни и то не сумела.

Она повернула ручку и прошла в ванную. Поплескала водой в лицо, вытерла руки и сделала несколько глубоких вдохов, затем щелкнула выключателем и оказалась в кромешной темноте. Рефлексы притупились, мир пошел кругом. От намешанной выпивки подкатывала рвота. Во рту стоял поганый привкус. Ей надо было домой.

Ли распахнула дверь и подскочила от неожиданности. В дверном проеме темнел чей-то силуэт. Незнакомец затолкал ее обратно, прежде чем она поняла, что происходит.

Часть третья После падения

Я осознала, что двое могут смотреть на одно и то же, но видеть совершенно разную картину.

АНОНИМНЫЙ АВТОР

Настоящее

33 Грейс

Грейс просыпается под неровный стук собственного сердца. В комнате еще темно, светонепроницаемые шторы задернуты. В уме оживают события прошлой ночи. Бурная реакция Ли. Ее признание. И как Ли исчезла, злая и расстроенная.

Как с ней теперь объясниться, с чего начать? Грейс вздыхает, глядя в безрадостную темноту комнаты. Вряд ли в ближайшем будущем подруга захочет ее выслушать. Прежде чем наступит потепление, отношения сделаются еще хуже.

Грейс нужно справить нужду, но в темноте не видно ни зги. Она щелкает лампой на прикроватном столике и прищуривается от неожиданно слепящего света.

Кровать Ли пуста. С той сталось бы просто в отместку лечь спать на диване внизу или даже под открытым небом.

Грейс вспоминает о мужчине из рассказа Ли, о тайне, которую столько лет скрывала подруга. Уму непостижимо, как тот человек мог так поступить.

Грейс потирает живот.

Быстро сполоснувшись в душе, она спускается на первый этаж. Заглядывает в гостиную и кухню. В раковине отмокают бокалы, наполовину заполненные мыльной водой. Снаружи на стопке сложенных одеял лежат вычищенные шампуры из-под сморов. Тревога отпускает. Вероятно, Ли убрала за остальными и, чтобы проветрить мозги, с утра пораньше отправилась на прогулку. Ли, как и она, любит думать ногами.

На всякий случай Грейс отправляет ей эсэмэску: «С добрым утром! Выпьешь со мной кофе?»

Втянув чистый сухой воздух, Грейс выходит за аквамариновые ворота, к озеру Томагавк. Вокруг него уже прогуливаются и бегают парочки. Эх, нужно было захватить книгу и кофе.

Она выискивает Ли. В боковом кармане начинает вибрировать телефон: Ноа. Грейс рассказывает ему новости и обещает связаться позже. Темная тайна Ли будоражит покой безмятежного утра, будто воздушные пузырьки со дна. Знает ли Ноа, кто настоящий отец Мейсона? Обсуждал с Ли эту тему или нет?

Грейс тошно думать, что зачатие Мейсона произошло при столь отвратительных обстоятельствах. Как можно кого-то вот так принуждать?

– Что ты здесь делаешь в такую рань?

К ней подбегает Элис, одетая в дорогой спортивный костюм.

– Я? А ты что делаешь? Вышла на пробежку? – Грейс окидывает наряд подруги одобрительным взглядом. – Выглядишь, как на рекламе для «Лулулемон».

Элис принимает картинную позу.

– Думаешь, меня возьмут на работу?

– Не с твоим уменьем позировать, – смеется Грейс.

– Я над ним поработаю. – Элис останавливается у скамьи и упирается в нее ногой, растягивая подколенное сухожилие. – Ну, ты ей сказала?

– О да! – Грейс вздыхает.

Элис прекращает растягиваться.

– И как все прошло?

Грейс потирает висок.

– Она разъярилась. Нет, я, конечно, ждала чего-то такого, но все-таки мне следовало подать это как-то иначе. – Грейс снова вспоминает про признание Ли и думает, насколько эгоистично повела себя, так неудачно выбрав время для собственной исповеди. – Похоже, я все испортила.

– Рано или поздно Ли отойдет, – говорит Элис. – Она втрескалась в Ноа. Конечно, это сильно мешает мыслить трезво. Он ведь первый, кто понравился ей за долгое время?

Грейс кивает:

– Да, за все время, что я ее знаю.

– Вот видишь. – Элис принимается растягивать другую ногу, низко наклоняясь над ней. – Наверняка Ли просто ревнует, но ты же у нее лучшая подруга. Когда-нибудь она за тебя порадуется.

– Надеюсь.