Потревоженный демон

— Кто — мы пока не знаем. А за что… это длинная история, Эмилий. И связана она с вашей знакомой Лилией Тадессе. — Федор продолжал сверлить Эмилия Ивановича испытующим взглядом.

— Лилей? — изумился Эмилий Иванович и даже привстал с крыльца. — Почему? Каким образом?

— Болотник — один из тех, кто надругался над ней.

— Надругался?! — вскрикнул Эмилий Иванович. — Что вы… Что значит надругался? Как?

— Вы не знали? — в свою очередь, удивился Федор.

— О чем? — Эмилий Иванович сдернул очки и смотрел на Федора выпуклыми бледно-голубыми близорукими глазами. И такое было изумление в этих глазах, что Федор отбросил всякие подозрения в причастности Эмилия Ивановича к убийствам.

— Четырнадцать лет назад Лилия Тадессе… одним словом, над ней надругались. Десятого августа, четырнадцать лет назад. Тогда их не нашли, а сейчас…

— Надругались? Как надругались? Это неправда! Не верю! Как это! — бессвязно выкрикивал потрясенный Эмилий Иванович.

— Это правда, Эмилий. Мне очень жаль, я думал, вы знаете.

— Ничего я не знаю! Бедная девочка! Господи, я ничего не знал! Я думал, она из-за мамы… у нее мама погибла! А она… тоже! Десятого августа! Они убили ее! Они же ее убили! Господи! Теперь я понимаю…

Он закрыл лицо руками и, к испугу Федора, заплакал. Он сморкался, вытирал слезы, всхлипывал, и было видно, как ему больно. Федор поежился. Он покопался в кармане пиджака, достал носовой платок и протянул Эмилию Ивановичу. Подхватил пустые чашки и пошел на кухню. Разделил поровну оставшийся кофе и понес на крыльцо. Протянул кружку Эмилию Ивановичу. Тот кивнул.

— Это один из них? В подвале… Сколько же их было?

— Да. Это один из них. Мы думаем, их было трое. На сегодня нам известны трое.

— А остальные?

— Остальные двое были убиты.

— А что будет с этим?

— Этот… тоже убит. Вряд ли он поправится.

— Если бы я знал! Если бы я только знал! Я бы его своими руками… Я бы закрыл его в подвале! Я бы его не выпустил! — Эмилий Иванович стучал кулаком по крыльцу. Потом он затих, сидел, бессмысленно вглядываясь в выщербленные ступеньки.

— Эмилий, тебе известно что-нибудь о родственниках Лили? — спросил Федор, переходя на «ты».

— О родственниках? — переспросил Эмилий Иванович, казалось, он не понял, о чем спросил Федор. — Не было никого. Только Руслана Андреевна, бабушка Лилечки. Может, она знает.

— Она говорит, никого не осталось.

— То есть вы не знаете, кто их…

— Не знаем, Эмилий. Этот человек… мы назвали его Чужой, восстановил, так сказать, справедливость. Машина правосудия пробуксовала, и он взял ее миссию на себя, выражаясь высоким штилем. Не буду утомлять тебя деталями, Эмилий. Его видели, свидетели описывают примерно одинаково, у него большой черный внедорожник… Возможно, он носит очки с затемненными стеклами. Никого не напоминает?

Эмилий Иванович недоуменно пожал плечами.

— Никого. А вы… ты не ошибаешься, Федор? Через четырнадцать лет… Да и не знал я ничего! От меня никто не мог узнать.

— А твой друг, старый художник…

— Валерий Илларионович? Он уже умер, через полгода после Лили. Ну что ты, он был больной и старенький…

Глава 31. Разбор полетов

… — И тогда, Савелий, я спросил о родственниках старого художника. И Эмилий рассказал мне о визите беглого внука — тот объявился год назад, но деда уже не застал. Эмилию он очень понравился. Трудно представить себе, какие удивительные совпадения случаются в жизни, Савелий! Ты помнишь дело о пропавшей невесте?[7]

— Помню. А совпадение в чем?

— У художницы Майи Корфу был телохранитель и садовник, здоровый амбал, который знал обо всех убийствах, помнишь? А потом он сбежал. Наш капитан очень переживал, так как хотел посмотреть ему в глаза. Этого человека звали Сергей Ермак.

— Ну… помню. И что?

— А то, что внука старого художника тоже зовут Сергей Ермак. Двадцать лет о нем не было ни слуху ни духу, дед очень переживал — он в свое время выгнал внука из дому. Тот был наркоман, пропащая душа, выносил вещи, а однажды украл старинную семейную реликвию… Дед его выгнал, и он исчез на целых двадцать лет. А прошлым летом вдруг объявился. Эмилий говорит, он очень ему понравился. Приличный человек, говорит, солидный, видно, что небедный, живет в пригороде Лиссабона, занимается коммерцией. Приглашал его в гости. Кстати, недавно прислал Эмилию открытку из Португалии с видом главной площади города. Попросил продать дедову квартиру, а деньги, как тот и завещал, передать художественной школе. Так вот, этот Сергей Ермак, по описанию свидетелей, очень похож на Чужого. Кроме того, он постоянно носит очки с затемненными стеклами. Эмилий говорит, у него повышенная чувствительность к свету. У Сергея Ермака, которого я знал, очень яркие голубые глаза, а это уже примета. Отсюда, я думаю, и очки.

— Ты думаешь, это тот самый Сергей Ермак? Но тот жил здесь, я помню, а этот в Лиссабоне. И потом, если это он, как же дед мог не знать, что он живет в городе? И почему он вдруг пришел через двадцать лет, а не раньше?