Поцелуй на прощание (СИ)

— Прогуляйся, — Наташа поджала губы. Она отлично знала, что свободное время брат предпочитает проводить с Торисом, нежели с семьей. Но в тот день что-то изменилось определенно.

— Пойдешь со мной?

Беларусь едва не выронила из рук полотенце и недоуменно воззрилась на брата, не смея поверить в обрушившуюся удачу.

— Ты имеешь в виду… вдвоем?

— Ага, — Ваня улыбался, как всегда, солнечно. – Сходим куда-нибудь, а? У меня как раз выходной сегодня… у тебя нет дел?

— Дел? – даже если бы таковые были, Наташа наплевала бы на все. – Конечно, нет! Подожди, я оденусь…

На ходу сдергивая с себя передник, она побежала к старшей сестре – выпрашивать чешскую бижутерию, а затем к Азербайджан – за пышной цветастой юбкой. Смуглая девушка по имени Джамиля добродушно посмеивалась, скаля ослепительно белые зубы, пока Наташа в ее одежде крутилась у зеркала.

— Красивая, красивая, — уверила она. – Туфли дать?

— Не-а, — Наташа пыталась одновременно вдеть в ухо сережку и застегнуть на шее ожерелье.

— А с этими вообще хорошо. У Оли взяла?

— Ага…

— Что же это ГДР тебе ничего не дарит? – усмехнулась Азербайджан. Наташа, у которой при звуке этого имени внутри ничего не пошевелилось, посмотрела на нее с недоумением.

— А что, должен?

— Ну я-то откуда знаю, должен или нет, — Джамиля склонила голову набок. – Вот наши говорят…

— Ты меньше слушай, что они говорят, — отрезала Беларусь и хотела прибавить еще что-то про удивительную способность Грузии наврать с три короба, а потом оправдаться, что он вовсе не это имел в виду, но поняла, что Азербайджан ее уже не слушает. Уставившись на свои руки и загибая пальцы в такт рассуждению, Джамиля рассуждала сама с собой о достоинствах и недостатках Гилберта. Подумав немного, Наташа решила ретироваться из комнаты, стараясь не сорваться на смех от мысли, что у Байльшмидта скоро прибавится проблем. Азербайджан всегда славилась своей настойчивостью.

Ваня уже ждал ее в прихожей. Там же обнаружился и Торис. По виду своему он изрядно сдал за последние годы – покрасневшие глаза ввалились, под ними залегли непроходящие синяки, тонкая линия губ на побледневшем лице казалась очерченной карандашом. На Наташу он посмотрел так же, как и всегда – с отчаянной печалью, цепляясь за ее взгляд, как утопающий в быстрой реке за торчащее с берега узенькое деревце. Беларусь сделала вид, что не заметила бывшего приятеля вовсе.

— Приготовь нам к ужину что-нибудь вкусное, — тем временем отдавал приказания Ваня. – Хорошо?

— Хорошо, — шелестяще откликнулся паренек. На миг Наташа ощутила в своем сердце нечто, похожее на жалость, но тут же отмела от себя это ощущение и вернула все свои мысли к предстоящей прогулке.

— Мы скоро вернемся, не скучай, — улыбнулся Россия и, открыв дверь, поманил сестру за собой. – Пошли, Наташ.

Прежде чем Торис закрыл за ними дверь, девушке показалось на миг, что она слышит его сдавленные рыдания.

Впрочем, скоро Наташа и думать забыла о Литве – бессмысленный восторг затопил все ее чувства и мысли, вытеснив оттуда все остальное. Весело болтая, они с Ваней прошли по широкому проспекту и доехали на автобусе до парка. Там они съели по гигантскому шарику сахарной ваты и, почувствовав после нее неимоверную жажду, приблизились к автомату с газированной водой.

— Есть мелочь? – спросил Ваня, шаря по карманам. Беларусь помотала головой.

— Нет…

— Ладно, — брат заговорщицки улыбнулся и с хрустом размял пальцы. – Мы пойдем другим путем.

Он ударил по несчастному автомату кулаком с такой силой, что, казалось, сотряслась земля. В нутре железного устройства что-то загудело, и стоявший внизу стакан оказался доверху наполнен газировкой с грушевым сиропом. Широким жестом Россия протянул воду сестре и, пока она пила, доверительно сообщил:

— Не знаю, как ты, а я эту воду обожаю. Могу выпить три стакана, пять. Только… — когда Наташа отдала ему стакан, он повторил свои манипуляции с ударом и тут же получил новую порцию, — мелочи не всегда хватает. Пришлось наловчиться. Неплохо получается, да? Хочешь еще?

Потом пошли на колесо обозрения, забрались в тесную кабинку и спустя несколько минут с восхищением смотрели на раскинувшийся под их ногами город. Наташа сделала вид, что немного боится высоты, и безбоязненно прижалась к Ване всем телом, и он с теплой улыбкой приобнял ее за плечо. Так и поднимались, все выше и выше, пока наконец люди внизу не начали казаться размытыми точками – яркими огоньками жизни.

Своей собственной, неповторимой жизни, из множества которых складывается жизнь любой страны. Наташа знала, что про каждого из них знает все – и ничего. Вон слабо мерцающий лилово-серый огонек – старушка переходит дорогу, мысленно подсчитывает остатки пенсии и думает, сколько надо купить молока. Чуть дальше – яркие огни, ватага ребят, бегущих в кинотеатр. Молодая влюбленная пара – они счастливы и наслаждаются друг другом. Трое мужчин средних лет, ищущих подходящее место для того, чтобы распить приобретенную в ближайшем магазине бутылку водки. Такие разные они все, и судьба каждого – в какой-то мере судьба Наташи. И Вани.