Потусторонним вход воспрещён

Большинство лозоходов Института чувствовали магию на расстоянии метров трех, максимум — пяти. Но только не Медина. Тонкая незримая нить протянулась поперек набережной, колкой резью коснулась ее волос, скребком провезла по щеке.

Медина резко обернулась.

Из-под фундамента здания, где размещался злополучный клуб, бежала по асфальту длинная, ломаная трещина. За несколько часов, которые оперативная «тройка» проторчала возле клуба, мысль о ней напрочь вылетела у Медины из головы.

Полосатая оградительная лента трепетала на ветру, обмотанная вокруг торчащих из земли шестов арматуры. Пара опрокинутых дорожных конусов валялась тут же.

— Фонит, — вспомнила Медина совсем свежий разговор с Василием и сама не заметила, как произнесла это вслух. Шагнула навстречу. Под ложечкой заскребло, заурчало. Так урчит в чайнике закипающая вода.

А вместе с едва различимым из-за давности отголоском потусторонней магии подкрался к сердцу липкий черный страх. Последний раз Медь чувствовала такое несколько дней назад. А до этого — когда пропал Арчи…

Мальчика из детдома искали недолго, но громко. Медина плохо запомнила его лицо. Он был младше брата на год, и значит, с ней его разделяли целые пять лет, а старшие редко пересекались с мелюзгой. Зато она отлично запомнила поднявшийся в детском доме переполох.

Словно в оправдание тогдашней неумелости и нещадно скупому числу людей, силы на поиск кинули отчаянно и зло. Группы волонтеров собирались у опушки леса, к которому примыкал детдом. Сбившись кучками, какое-то время дышали над картой, точно в акте совместного колдовства, и уходили, не оборачиваясь… Чтобы несколько часов спустя возвратиться ни с чем — разве что с призраком вины и неудачи на дне глаз.

Десять лет назад профессиональные поисковые отряды казались славной сказкой о слишком благоустроенной реальности. Не такой, как эта. Не нашей.

Спустя два дня после начала поисковой операции пропал Арчи. Медина сбилась с ног и чуть не потеряла рассудок…

Он возвратился сам. Через сутки, под вечер. Молчаливый пуще прежнего, дрожащий, мокрый от росы и застывших мутными разводами слез. Но удивительно спокойный. Точнее, опустошенный. Сам отыскал старшего из волонтеров, прошептал несколько фраз. Потом они вдвоем отошли в сторону. Координатор достал карту. Махнул кому-то.

Поднялась деятельная суета. Только ничего хорошего она не предвещала.

Первого пропавшего мальчика обнаружили через два часа. Медина стояла в толпе среди учителей и старших воспитанников, сжимая плечи Арчи, но тот не двигался и не уходил, как она ни упрашивала. Хотел убедиться.

Ноябрьская дымка висела над деревьями.

Различив издалека мелькнувшую белым флагом простыню, в которую обернули тело, Медина не выдержала и кинулась прочь. Она долго и старательно умывалась ледяной водой в туалете на первом этаже жилой части, пока голоса снаружи не утихли.

В самых бестактных областных газетах еще долго мусолили новость о появившемся в лесах маньяке. По телевизору сообщали о халатности, допущенной работниками детдома в адрес воспитанника. Ровесники мальчишки шептались о странной игре: пропасть на сутки и спрятаться так, чтобы никто тебя не нашел. Старшие, не скрываясь, обсуждали влияние различных веществ на организм.

Что случилось на самом деле, Медина так и не узнала. Арчи затаскали по допросам, но добились от него немногого: брат уверял, что пропавший мальчик явился к нему во сне и позвал за собой. А после привел на поляну, к яме, засыпанной кучей лапника. Привел к себе.

Спустя месяц пришли кошмары. Медина подскакивала посреди ночи от криков и, спотыкаясь, бежала в другой конец коридора. Брат кричал и метался во сне по кровати, не в силах проснуться. Воспитатели били его по щекам, брызгали в лицо водой, светили фонариком — без толку.

Арчи превратился в бледную тень. Боялся спать. Рассказывал Медине о душах, которые приходят к нему по ночам. О голосах, которые он слышит. Они звали его на Изнанку. Лишь много позже Медина узнала: так впервые дали знать о себе способности сенсора…

«Только не оставляй меня. Хорошо?» — попросил он, серьезно глядя ей в глаза.

«Конечно. Никогда».

Кошмары и бессонные ночи повторялись раз за разом, пока дирекция детского дома не посчитала лучшим решением направить Артура Решетникова, ученика шестого класса, на лечение в психиатрическую клинику.

Позаботиться об одном воспитаннике и обезопасить других.

Говорят, благими намерениями вымощена дорога в Ад…

Когда Арчи забирали, она билась в чьих-то крепких руках и орала, чтобы забрали ее, а брата оставили в покое.

Если безумие — вирус, то оно должно быть заразно.

Потом, уже в НИИ ГИИС, Медине объяснили: когда очень просишь Город что-то тебе дать, он не отказывает…

…Черная вода приходила по ночам. Медленно подбиралась к подоконнику и заползала в комнату. С пугающей бесшумностью заглатывала предметы, подбираясь все выше и выше.