Потусторонним вход воспрещён

Студенты, особенно магистранты, частенько задерживались в лабораториях допоздна. Администрация давно приняла сей факт и разрешила учащимся самим сдавать ключи от кабинетов на вахту. По предварительному согласованию с преподавателями, разумеется. Правило распространялось и на выходные, если кому-то приходила в голову сумасшедшая мысль поработать в лаборатории.

Преподаватели выгоду от таких договоренностей поняли быстро и при любом удобном раскладе испарялись из подведомственных помещений, оставляя практикантов самих ковыряться со своими колбами и пробирками…

Так думала Надя, поглядывая в окно на сгущающиеся тучи и сетуя на забытый дома зонт.

До конца работы с препаратами оставалось примерно полчаса, когда она вспомнила, что завкафедрой Татьяна Аркадьевна, уходя, оставила на столе записку с напоминанием рассеять по колбам томящуюся в термостате молодую культуру. А еще ждали своего часа вопросы для завтрашнего коллоквиума, в подготовке которых еще конь не валялся.

Подумав об этом, Надя разве что не взвыла. Но сдержалась. Хотя осудить ее за подобную эмоциональность в пустой лаборатории никто не смог бы.

Время стремительно утекало — как кофе из забытой на плите турки. А успеть еще предстояло многое.

Пришедшая уборщица потыкалась со шваброй по углам, побубнила что-то недовольное на своем, погремела ведрами и наконец ушла. А Надя осталась. Отложила предметные стекла, встала из-за микроскопа и с удовольствием прогнулась, поскребла поясницу.

От долгого глядения в окуляры в глаза будто песок насыпали. Хотелось пройтись, а лучше пробежаться на свежем воздухе, чтобы от холода защипало в носу и прошибло легкие.

Надя обернулась на термостат с заранее ненавистными чашками Петри. Решив, что «раньше начнем — раньше закончим», она подкатила поближе стул на колесиках и принялась перекладывать образцы в поставленный на сидушку пластиковый ящик.

Из термостата веяло спертым грибным духом.

Закончив с обернутыми в полупрозрачную бумагу чашками, Надя отвлеклась и придирчиво посмотрела на сотворенную пирамиду. С верхней посудиной оказалось что-то не то, хотя она лежала ближе всех к стенкам, а оттого могла нечаянно подхватить лишних «жильцов».

Надя развернула и отложила в сторону бумагу.

Болотно-зеленый паразит расползался практически по всей площади дна и даже по крышке, захватнически топорщил лохматые спороносные отростки. В момент показалось, будто по нитеобразному «телу» гриба пробежала-колыхнулась волна. Надя растерянно поморгала, потерла глаза. От желтых лабораторных ламп, к тому же неприятно цыкающих, и продолжительного глядения в микроскоп что угодно начнет мерещиться.

Задумчиво отойдя к стене, где на низкой тумбе стояло инопланетное хромированное яйцо автоклава, Надя без колебаний сунула испорченную культуру в его нутро. Сливать неизвестную живность в канализацию нельзя. Перед утилизацией необходимо сперва убить микроорганизм высокой температурой и давлением. Автоклав для подобных нужд подходил как нельзя лучше.

Выставив режим и крепко закрыв крышку, Надя вернулась к столу и принялась убирать рабочее место. Сеять все равно предстояло не здесь, а в стерильном боксе.

Карандаш, лежавший на развороте тетрадки, покатился и соскользнул на пол. Она нагнулась поднять его, и вовремя: раздался оглушительный хлопок, затем звон разлетевшегося стекла и стук повалившихся книг. Надя вскочила.

Крышку автоклава сорвало давлением и отшвырнуло в сторону полок, на которых хранилась лабораторная посуда. Стаканы и мерные колбы посыпались вниз, сметая со столов стопку учебников по общей микробиологии и тетради второго курса — Татьяна Аркадьевна нередко забывала их в кабинете.

Разгерметизированный автоклав теперь исходил густым паром… а вместе с паром карабкалась из него, переваливаясь через край наружу, черная вязкая субстанция.

Надя открыла рот, но забыла закричать. Вместо возгласа вырвался только удивленный вздох.

Чернота пошевелилась, слепо поводила в воздухе острым щупальцем, будто пытаясь найти, к чему прилепиться. Надя затаила дыхание. Потянулась за лежавшим на столе телефоном. Включила камеру и дрожащим пальцем нажала на кнопку записи.

Устав покачиваться на одном месте, похожее на перебродившее тесто существо не спеша скользнуло вверх по стене к вентиляционному отверстию, просочилось через решетку и беззвучно кануло в шахту.

Несколько минут Надя простояла, напряженно всматриваясь в потолок, затем спрятала мобильник и медленно приблизилась к автоклаву. Заглянула внутрь рывком, как заглядывают под кровать в ожидании столкнуться нос к носу с монстром. Внутри оказалось пусто. Только серый невесомый пепел вместо плесени на дне чашки.

Надя тяжело выдохнула. Подумала буднично и устало: «А еще убирать осколки посуды и выносить мусор», — сокрушенно цокнула языком и стала быстро набирать новый телефонный номер брата.

Сперва — рассказать о случившемся. И о шальной догадке, мелькнувшей в мозгу. А чашки с плесенью и несобранный мусор подождут…

ГЛАВА 18 Зеркало души