Потусторонним вход воспрещён

— Станцуем все, когда последние две части числового кода будут у нас. А они будут. Потому что ребята не дураки и уже догадались. Или догадаются в ближайшее время.

— Где гарантии? — Мастер вскинул на гостя бездонные, как два черных омута, глаза. — Ты хранил предыдущий ключ столько лет и не открыл его сути? Потом он вообще оказался у девчонки! Вы, — Дух придвинулся почти вплотную, — пятно на теле этого города.

Кто угодно испугался бы, но бывший директор Института остался невозмутим. Только едва заметно дрогнул лицом, словно хотел улыбнуться, но в последний момент передумал, решив, что такой пассаж сочтут за вызов.

А вызовов — как, впрочем, и излишних призывов людишками в верхний мир — Духи не любили. Служить смертным — удел низших сущностей. Духи и к Потусторонним относились с презрением за уживчивость и терпимость под давлением НИИ ГИИС.

Удивительно, как сенсоры вообще умудрялись быть такой занозой в заднице, учитывая совершенную бесполезность их магии в бою.

Вот только одного Духи не понимали: Институт, привыкший совать свой нос в прошлое города, волей-неволей поддерживал обитателей Перепутья, не позволяя тем окончательно уйти в забвение. Лучше жить в мире, где для тебя уже нет места, лучше жить без памяти о себе прошлом, но как-никак жить.

Духи же выбрали другой путь: подземное царство абсолютного ничто — места, где нет ни Времени, ни Памяти, ни даже слова. Зато есть мощь первородного ужаса, оставшегося от давних пор, когда мир был еще не настолько изучен и приспособлен для человека. А может, наоборот — связь со всем Потусторонним в те древние времена была настолько велика, что лишь почитание высших сил оставляло шанс на выживание.

— Я не выбирал, кем мне родиться, — объяснил Гусев.

— Что ты хочешь? Взамен Ключа? — скучающе спросил Дух. Должно быть, помнил, ради какой мимолетной чуши люди издревле устраивали ему жертвоприношения, отдавая на кровавый алтарь лучший скот и самых красивых девушек.

Хранитель приосанился:

— Проигрывать надо достойно. Я просто хочу дожить свой век спокойно. Вам, как ни крути, все равно нужны люди.

С полминуты Дух с отсутствующим видом размышлял.

— Нам нужны люди, — наконец кивнул он. — Хотя и далеко не все. А вот Город…

Когда речь зашла о городе, Вольдемар весь подобрался, превратился в слух, но заканчивать мысль Мастер кукол не стал.

Племена Приневья — незваные гости болотистых мест — боялись Духов. Тогда появился жертвенник Атакан. И тогда же граница между мирами живых и мертвых, настоящим и прошлым, известным и забытым впервые пошатнулась.

Отчасти люди сами обрекли себя на поддержание вечного баланса сил. И на риск, что когда-нибудь призванные сущности сметут тех вместе с местом их обитания. Духи неубиваемы — можно лишь запереть и удерживать до поры до времени. В этом и проблема…

Хранитель сдержанно улыбнулся:

— Что же мешает вам начать?

— Девчонка. Которая украла ребенка в верхний мир! Когда почти все было готово.

— Хорошо, что у вас есть запасной. И тоже подходящий, — невозмутимо пожал плечами директор Гусев.

Гость стоял к Вольдемару вполоборота, но сейчас сделал шаг в сторону, и тот увидел на руках Хранителя возникшего словно из воздуха ребенка. Девочку лет девяти. Как подобает, в розовом ситцевом платьице, с заплетенными в косички шелковыми лентами. С удивительно одухотворенным личиком, почти ангельским. Впрочем, Перепутье всегда подчеркивает самые прекрасные и отвратительные черты — зависит от каждого конкретного создания.

Наверняка в обычной жизни сестра Марго не такая тихая и смиренная…

Вольдемар отвел взгляд, внезапно устыдившись непонятно чего перед ребенком, хотя, конечно же, лично перед ней ни в чем виноват не был. И потому удивился своей реакции.

«Как ей только не холодно? В одном платьице?»

Гусев вытащил из кармана прозрачный леденец на палочке, дал девочке, спустил ее на пол и ласково провел ладонью по золотисто-русым волосам.

— И ритуал ничто не нарушит. Кстати, разрешите полюбопытствовать: кого вы все-таки надумали возродить?

— С превеликим удовольствием, — мрачно передразнил Дух.

— Закрой глазки, моя хорошая, — сказал Гусев девочке.

В ту же секунду раздался многократный глухой стук, а следом за ним — низкий вибрирующий рев. Пол и стены станции задрожали, с потолка посыпалась известка. Вольдемар невольно отступил. А вот человек и Дух остались каждый на своем месте.

Рев приближался. Край платформы окутала хлынувшая из тоннеля тьма. Она заклубилась, закручиваясь стремительными протуберанцами. Из беспроглядного мрака то и дело возникали и вновь пропадали во тьме сизые извилистые щупальца.

Вольдемар пригляделся. Существо, рвущееся наружу из тоннеля, мерцало, точно некачественная проекция. Находиться в мире, где властвовала телесная форма жизни, даже такой огромной сущности было нелегко.

— Забавно, — произнес человек совершенно спокойно. — Я полагал, Ику-Турсо навсегда ушел в забвение.

При звуках имени темнота встревоженно заколыхалась. Вольдемар разглядел, как забились в нетерпеливом азарте щупальца.