Потусторонним вход воспрещён

— Да, бабуль, — эхом отозвалась сестра.

Семеня вслед за тетей Раей, Надя скрылась в коридоре, и я услышал, как хлопнула дверь в кабинет отца: просторный, с большим окном, но чуть захламленный, похожий на шкатулку с многочисленными сокровищами из путешествий. В отсутствие родителей бабуля использовала его в качестве мастерской.

На столе остался чайник — округло-стеклянный, прозрачный, с деревянной гладкой крышкой и медовой, набравшей янтарного сияния заваркой внутри. Несколько мелких цветочных лепестков кружили плавный вальс.

— Все эти новомодные френч-прессы совершенно не позволяют вкусу чая раскрыться. Не то что старая добрая классика. — Гусев разлил заварку по чашкам. — Давай зайдем с другого конца. Задавай любые вопросы, парень, — предложил он, проводив взглядом Надежду и тетю Раю. С уходом последней говорить ему стало заметно проще. — Все, чего не спрашивал раньше. Чувствую, сегодняшним мероприятием ты заслужил ответы.

«Я заслужил ответы как минимум той сценой с Вольдемаром», — подумал я, хотя Гусев, конечно же, не ее имел в виду. Откуда ему знать про цветочный?

— Только три? — невольно поддел я.

Гусев оценил иронию — расплылся в улыбке:

— А говоришь, ничего не знаешь. Валяй!

— Что это за… обряды? — начал я без переходов. — С музыкой, керосинками, песочными часами… — Первыми пришли на ум странные атрибуты допроса.

А еще тень Вольдемара, пляшущая в освещенном круге под лампой. Бесноватая, дикая. Потусторонняя.

И все же интересно: видела ее Надя или нет?

— Примордо… ди…

— Примордиализация, — поправил директор музея. Бесшумно отхлебнул из чашки. Прищурился чуть лукаво, точно входя во вкус нашей странной «лекции» по альтернативной истории. — Тут важно понимать истинную суть Потусторонних. Как существа, оказавшиеся узниками Потустороннего Перепутья — месте без Времени, как ты, наверное, помнишь, — они со временем, извини за каламбур, научились подчинять себе его законы. — Он задумчиво покачал чашкой. — Растягивать, замедлять, ускорять, пускать вспять, замыкать в кольцо. И, придя в наш мир — то самое возрождение, о котором ты наверняка тоже слышал, — они приносят с собой свои способности. А нрав у бессмертных непростой, шутки своеобразны, поэтому при общении с обитателями Перепутья важно замыкать в кольцо что-то другое. Иначе они замкнут Время. Все просто и изящно. Как и должно быть. Надеюсь, я достаточно понятно изъясняюсь?

— Вполне, — отозвался я.

Пока я приходил в себя, придавленный новыми сведениями, Гусев добавил:

— При этом нельзя упустить из виду, что не зря используются именно песочные часы: движение кварцевых частиц из одного сосуда в другой — процесс, кхм, схожий с природными перемещениями материи. А на это они не способны повлиять. Как и на воду из реки, хоть она и является источником их силы.

Гусев снова глотнул чай, выпукло обозначая паузу, чтобы я взял слово.

— Красивая сказка, — наконец сказал я хмуро, чисто из вредности.

Отрицать очевидное было глупо. Я вернулся мыслями к позавчерашнему дню, когда самой большой своей проблемой считал невозможность взять выходной в день грядущей премьеры «Алисы», и чуть не рассмеялся.

Но сдержался: смех мог бы получиться слегка нервным.

— Сказка — ложь, да в ней… — с усмешкой проговорил Гусев. — Дальше?

— Тот Потусторонний, — начал я. — Он сказал странную вещь. Что Марго — медиум. А еще раньше говорили, что…

Я вспомнил визит на фабрику медицинских пособий и рассказ Ярика.

«Это первое видение?..»

— Вот тут мы и подходим к самому главному… Чай? Остынет совсем, — кивнул он на мою чашку, к которой я даже не притронулся.

За время разговора чай начал покрываться тонкой коричневой пленочкой. Стараясь не потревожить ее, Гусев потянул на себя блюдце.

— Вот это, — показал он, — очень похоже на наш город. Мы живем сверху, балансируя на тонком льду. Но иногда граница с потусторонним истончается. — Директор плашмя шлепнул ложечкой по застывшей чайной пленке. Несколько брызг разлетелись по скатерти. Со дна взметнулись чаинки. — Беречь и соблюдать баланс — вот главная задача Института. Магии не должно быть слишком много среди людей, а на Перепутье не место излишней, хм, человечности. Но изолировать два мира друг от друга… Нет, не выйдет.

— И простые жители знают о Перепутье, Потусторонних и прочем?