Повелительница стали

А потом Келлин начинает поглаживать мою руку своей, переключая мое внимание. Я думаю о тепле, о трении его кожи. Считаю удары сердца, мое дыхание становится глубже, и мой разум наконец успокаивается.

* * *

Несколько дней спустя я карабкаюсь на верхушку дерева, чтобы снова попытаться обнаружить наших преследователей. То, что я нахожу, хуже, чем я когда-либо могла себе представить. Наполовину спрыгиваю, наполовину соскальзываю с дерева, в процессе обдирая кожу на ладонях.

– Нам нужно идти, – говорю я, убирая остатки нашего обеда.

– Что такое?

– Пыль. Она повсюду. Сначала я не поняла, откуда она, но…

– Армия Рависа начала свой поход, – произносит Келлин. – Они еще не должны были быть готовы! О чем думает Равис?

Мы вскакиваем на наших лошадей и пускаем их рысью.

– Он хочет добиться эффекта неожиданности, – размышляет Келлин вслух. – Решил выходить независимо от того, готовы ли они. Если у них не будет хватать еды для солдат, они скорее всего для начала разграбят Бриску. Там есть лишь городская стража. У них нет ни единого шанса.

– Мы должны немедленно добраться до Скиро. Он может предупредить других членов королевской семьи с помощью своих порталов. Это единственный способ, которым мы можем сейчас помочь.

Невозможно скакать галопом по всей этой листве. Мы подгоняем наших лошадей так быстро, как только осмеливаемся, но все равно рискуем, потому что лошади могут поскользнуться. Сломанная нога для лошади – это смертный приговор.

Я считаю, что у нас есть преимущество. Мы верхом, в то время как люди Рависа идут пешком. Мы едем напрямую в Скиро, в то время как они ограничены дорогами.

Мы доберемся туда первыми. Скиро будет предупрежден.

По прибытии я увижу, как ждущая меня Темра улыбается.

Все будет хорошо.

* * *

То, что мы гоним лошадей, означает еще и то, что им нужно больше отдыхать. Я не могу усидеть на месте. Путешествие почему-то кажется пустой тратой времени.

И хотя каждый шаг приближает меня к моей сестре, я все больше и больше нервничаю.

– Ты сбиваешь с толку свою лошадь, – произносит Келлин однажды, примерно через неделю после начала путешествия.

Я перестаю сцеплять пальцы, и шаги лошади подо мной становятся более плавными. Бедняжка не понимала, чего я от него хочу.

В течение следующих десяти минут я понимаю, что сворачиваю влево.

– Твоя нога, – указывает Келлин.

Она елозит в стремени, слегка подпрыгивая вверх-вниз. Моя лошадь думает, что я хочу, чтобы она повернула налево.

– Тебе не стоит так волноваться. Армия принца так далеко, что ее еле видно. Мы явно впереди.

– Иногда я не хочу продолжать путь. На самом деле, кажется, сегодня я могу думать лишь о том, как сильно не хочу добираться до Скиро.

– Почему?

– Потому что, если Темра мертва, тогда я узнаю об этом. Не знать безопаснее, чем знать, что она мертва. Незнание тоже убивает меня. Но если она умерла, я хочу еще немного побыть в неведении.

Голос Келлина становится тише:

– Лучше знать. Тебе нужно понять, горевать тебе или праздновать. Незнание только разрывает тебя на части.

– Я не хочу снова горевать. Уже проходила через это. Если Темра умрет, я потеряю последнего члена своей семьи.

– Нет, – твердо говорит Келлин. – У тебя останемся мы с Петриком. Мы будем твоей семьей. После того, через что мы прошли вместе, мы уже семья.

Как он может так говорить после всего, что произошло? Я втянула его во всю эту историю с Киморой. Разорвала наши отношения. Он решил двигаться дальше. Как он может говорить, что будет моей семьей?

Я чувствую внутри тяжесть, как будто всю кровь и кости заменили на камни. Одна мысль о том, что Темра может быть мертва, заставляет меня снова тихо плакать. Потому что я знаю, что ее шансы были невелики. Она и так едва держалась, и нам потребовалось несколько часов, чтобы вытащить Серуту…

– Не думаю, что смогу выжить, если не выживет она, – говорю я.

– Ты сможешь.

– Я не могу жить без нее.

– Ты можешь.

Я крепко зажмуриваю глаза.

– Знаю, ты пытаешься быть полезным, но эти твои слова только раздражают. Ты ничего не понимаешь. Темра – это весь мой мир. Все мое сердце. Она – моя опора. Она защищает меня от всего того, что меня пугает. Я не шучу, когда говорю, что не выживу без нее.

Келлин молчит секунд пять, а затем говорит:

– Прости меня, Зива, но это чушь собачья.

У меня перехватывает дыхание от этих слов. Келлин не так уж часто ругается, а когда ругается, это всегда довольно резко.

– Я не знаю, почему ты вбила себе в голову, что ты какое-то беспомощное существо, – говорит он. – Ты обеспечивала себя и свою сестру, когда умерли ваши родители. Ты одолела военачальницу и спасла мир от всемогущего меча.

Я открываю рот, чтобы заговорить.

– И прежде, чем ты скажешь, что Темра помогала тебе во всем этом, позволь мне добавить, что ты уничтожила магический портал, чтобы спасительница твоей сестры могла сбежать. Ты перехитрила принца, весь его двор и армию, а затем тайно вывезла меня из города. Ты сделала все это без своей сестры. Ты можешь быть сильной и без нее.

– Это другое.

– Это не другое! Это все ты! Находясь под давлением. Напуганная до смерти. Одна. И ты все равно это сделала.