Повелительница волн

«Откуда же ему известны эти строки? – спрашивала себя принцесса. – Это невозможно».

Она никому, кроме матери, не говорила о своем кошмаре, а про песнопение вообще умолчала.

Серафина не знала, с какой целью Трао цитирует эти строки, но внутренний голос подсказывал ей, что нельзя ему ничего рассказывать.

– Хватит играть в игры, – прервал ее размышления Трао.

Он взял с раскладного стола какую-то каури и положил на ручку стула, на котором сидела пленница.

«Хочет записать допрос», – поняла Серафина.

– Тебя, дочь Мерроу, призвали йеле. Нам это известно наверняка, мы тоже слышали их песнь. Нам также известно, что они призвали принцессу Нилу: она та, в ком свет яркий горит. В своей песне ведьмы упомянули еще о четверых. Так вот, мы хотим знать, о ком идет речь и где находятся талисманы.

Серафина недоверчиво рассмеялась (блефовать так блефовать).

– Понятия не имею, о чем вы говорите.

– Мои войска разрушили Лазурию, чтобы захватить тебя и маталийскую принцессу. Если понадобится, мы уничтожим все до последнего города во всех королевствах, чтобы заполучить талисманы. Ты можешь это предотвратить.

– Ты безумен. Йеле – это просто выдумка, они не настоящие.

– Вот как? В таком случае почему ты обратилась к Враже, когда она появилась в твоем зеркале?

Сердце принцессы пропустило удар. Откуда он знает? Когда ей привиделась та ведьма, а потом терраход с черными глазами, в комнате, кроме нее, никого не было.

Трао ждал. Прошла минута, потом другая. Наконец капитан снова вытащил кинжал. Серафина собралась с духом. Она ни за что не станет кричать, ему не сломить ее смелость и гордость. Она – Серафина, принцесса Миромары, а он – просто ничтожество.

Трао приблизился, и перед лицом Серафины проплыл крошечный пузырик. Она не обращала на него внимания, пока тот не влетел ей в ухо и не лопнул с тихим хлопком.

«Солги, дитя».

Таласса пришла в сознание, но никак этого не обнаружила, а потом сотворила пузырьковое заклинание. Она обладала такой сильной магией, что ей не обязательно было петь – достаточно было прошептать что-то и спрятать свой шепот в пузырьке.

– Кто они? Где они живут? Спрашиваю в последний раз, – сказал Трао.

Серафина опустила взгляд, надеясь, что это выглядит так, будто она борется со своей совестью, не желая называть четыре имени.

– Мицуко, – прошептала она наконец.

– Громче, пожалуйста. Говори в каури.

– Мицуко Такахаши из Широи Нами, что в Восточном море. Элис Стронгтейл из Тресковой отмели в Атлантике. Наталья Коваленко из Волги. Лара Йонсдоттир из Виллтур Сьо.

– Хорошо, очень хорошо, – кивнул Трао. Он взял каури и прослушал ее, чтобы убедиться, что все сказанное принцессой записано. Потом снова посмотрел на пленницу. – А теперь скажи: где спрятаны талисманы?

– Я не знаю, где они. Я даже не знаю, что это такое.

– Ведьма Вража…

– Ничего мне не говорила, – оборвала его Серафина и взмахнула перед собой руками, растопырив пальцы. – Давай, отрежь их все, а когда закончишь, я скажу то же самое.

Трао помолчал, взвешивая ее слова, потом повернулся к двум караулившим у выхода солдатам и приказал:

– Отведите обеих в темницу.

«Он купился», – подумала Серафина. На нее накатило облегчение.

– Отпусти Талассу! – обратилась она к своему тюремщику. – Я дала тебе то, что ты хотел, рассказала все, что знаю. Отпусти ее.

– Не сейчас, – ответил Трао. – Ее сила нам пригодится, как и твоя, принцесса. Однако уже поздно, вам нужно отдохнуть. Спокойной ночи. Сладких снов.

Один из стражников протянул Талассе тряпицу – перевязать покалеченную руку – и вывел волшебницу из палатки. Второй страж конвоировал Серафину.

– Ах да, принцесса, вот еще что…

Серафина остановилась и обернулась.

Трао улыбнулся.

– Если вы мне солгали, вам даже боги не помогут.

20

Увидев ошейник, Серафина принялась яростно отбиваться.

Она извивалась и пыталась вырваться, но один из стражников схватил ее за волосы и запрокинул ей голову, обездвижив пленницу. Так что она могла только моргать расширившимися от ужаса глазами, пока второй стражник надевал на нее ошейник и запирал его на замок. Как и наручники, и давешний кляп, ошейник был железным, а железо блокирует магию. Пока эта штука касается ее горла, она не сможет колдовать.

Как только страж выпустил Серафину, она принялась биться, поднимая тучи ила с пола палатки. Тяжелый ошейник сдавливал шею, к нему крепилась цепь, другой конец которой был привязан к деревянному столбу. Принцесса бросалась вперед, изо всех сил натягивая цепь, била хвостом по столбу, с размаху толкала столб плечом, но только напрасно наставила себе синяков.

– Перестань, дитя, это бесполезно.

Серафина подплыла обратно к деревянному столбу. Талассу тоже к нему приковали. Русалочка посмотрела на покрытое кровоподтеками лицо своей дорогой учительницы, на ее искалеченную руку, замотанную окровавленной тряпкой, и спросила упавшим голосом:

– Магистра, почему, почему он это с вами сделал?

– Потому что считает, будто йеле существуют. Он думает, что я могу быть как-то с ними связана.

– Серафина?

Принцесса стремительно обернулась на голос, на глаза навернулись слезы.

– Нила!