– Я ночь прорыбачил, почти ничего не поймал, всего восемьдесят килограмм, утром рано сообчил «Евамелу», чтобы приехали за рыбой. Оне приехали, я рыбу сдал, но и весь табор поднял. На берегу был рыбак Майдана и Вискарра. Подходют хиписы-наркоманы[475]
рыбачить, я толькя взглянул – сразу понял: ето потаенная полиция, дал им знак, оне ушли рыбачить. Майдана и Вискарра ушли, но я их прежде спросил: «А хто ето за рыбаки?» – «Да ето наркоманы». После них я дал им сигнал, оне живенькя стали расставлять аппараты, и мене́ под рубаху магнитофон. Все спрятались, замаскировались, но ети минуты для них были часами, все нервничали, шеф часто звонил и был сам не свой, но я был спокойный: знал Пиегу, всё его движение.Уже было полдевятого, я звоню:
– Пиега, торопись, мене́ надо в город.
Он ответил:
– Чичас.
Немного сгодя передают: «Едет. По местам!» Подъезжает на своёй машине, слазит – Пиега в форме и в погонах. Для него было приготовлено два дорадо по заказу, я их повешал на видным месте перед аппаратами.
– Как дела, всё хорошо?
– Да, но сёдни мало было рыбы, вот деньги.
Он взял деньги заклеймённы и рыбу, и уехали. Тут выскочили аппаратшики, засняли машину и патент и сообчили шефу: «Всё в порядках, можете ловить». Пиега проехали восемь – десять кило́метров, и тут окружили их – агрупасион тактика де апожё, ето полиция маскированна, и групо еспесиял де операсиёнас[476]
. Шефа мы ждали сэлых полчаса, все нервничали. Ну вот и подъхал Карлос Ледесма, шеф, он меня посадил, и поехали. Сдалека я увидел очень много полиции, все чёрны и маскированны. Мы подъехали метров тридцать – сорок: вот тебе и Пиега, лежит на грязным полу в погонах, на него наступили два солдата с автоматами и целются прямо в голову. Он задаёт вопросы: «За чё?», но ему отвечают: «Замолчать и не шевелиться».Карлос Ледесма говорит Андрияну:
– Андриян, большоя тебе спасибо, мы уже его ловим три года, но никак не можем. Бывало так: точно знам, везут наркотики, но не можем поймать, и на каждым месте Пиега проезжал вперёд, он им сообчал. Чичас мене́ звонит судья Масито, знам, что его очередь судить, и спросил: «Почему меня обошли?» Я ответил: «Так надо, доктор». – «Ну, тогда действуйте». Ето понятно, что сдрейфил. Андриян, Пиега уже не уйдёт, но нам надо ишо свидетеляв. Хто ему платил, можешь указать, хто замешанной? – Я указал четверых. – Ну вот, ето очень хорошо.
А префектуршиков я не стал выказывать: оне, бедняги, получают мизерную плату, и знаю, как им не хватает на проживание.
– Ну молодес, что послушал. А дальше что будет? Когда приедешь?
– Не знаю, начинается суд.
– Да какой тебе суд? Сегодня суббота.
– Тятя, сказали: так в таких делах не оставляется, и суд будет идти беспрерывно, пока не кончится.
– Ну, Андриян, молись Богу и всё сообчай.
Я часто после этого звонил Андрияну, но телефон был недоступен. Я нервничал и стал молиться Богу. Уже ночью, в 23:00 ночи, он звонит и говорит:
– Прости, мне нельзя было звонить. Но получилось следующа. Один по одному рыбаков привезли скованных, и оне все сознались, что платили Пиеге половину, толькя два рыбака не сознались. Ето Кабрера, но ты сам знаешь, ето самы надёжные контрабандисты Пиегины. А второй просто не сознался, но судья поняла, что оне боятся. А рыбаки всех рыбаков предали и префектуршиков, даже некоторых жалко.
– Ну что, ето не твоё дело, ты не предатель. А Пиега что?
– У, Пиега всё потерял: работу, погоны, – не знаю, на сколь посадют, но остался без ничего.
– А ты?
– Я сидел, где радивы, и всё слушал, и подтверждал, где правильно, а где врут.
– А как с тобой обходются?
– У, тятя, как с родным братом. Чичас я в отеле, а завтра в 09:00 утра должен явиться на суд снова помогать.
– А когда приедешь?
– Я билеты уже купил, завтре в 13:00 выезжаю к тебе.
– Ну хорошо.
На другой день я ему звоню без пятнадцати в час – недоступен. В три часа звонит и говорит:
– Не звони, когда кончится – позвоню.
– А билеты?
– Что сделаешь – потеряны.
Я взялся молиться со слезами. Вечером купил газету – да, есть новости. В Сальто идёт необыкновенный суд, но всё скрыто. Что такое? Суббота, воскресенье и на понедельник. Я ету ночь не заснул. Утром в 08:00 звонит Андриян:
– Тятя, я свободен, приеду – всё расскажу, – слыхать радостный голос Андрияна.
Я от радости заплакал.
– Когда приедешь?
– Чичас посмотрю свою машину и оружию и в 13:00 выеду. Я усталый, суд кончился в 06:30 утра. Тятя, Уругвай – честная страна, я за неё рад, а судья – ето неоценимоя лицо.
– Ну, Андриян, горжусь я тобой, молодес.
– Тятя, я сам доволен, моя мечта сбылась, я коррупсыю раскрыл. Судья, фискаль и вся полиция ужаха́ется, что вёл себя так хладнокровно, полиция приглашает работать государству, но я не захотел, и судья посоветовала: «Не связывайся, береги свою семью и живи себе спокойно». Ну ладно, приеду, всё расскажу.
Етот день я от радости Бога благодарил и от радости ходил сам не свой. Вот уже 18:30, звоню:
– Ты где?
– Скоро буду в Монтевидео.
– Но знай, в 19:15 последний выходит в Ла-Палома.
Звонит:
– Успел, уже в автобусе на Ла-Палома.
– Ну, значит, будешь в 22:30, я тебя встречу.