Повесть о браслете

В третьей мандре лежит громадный сияющий рубин; сюда приходят несчастные, опоенные дурными снадобьями и оттого впавшие в безумие; сюда приходят страдающие трясучей болезнью от проглоченного яда, а также укушенные острым зубом змеи, наполненным огненным ядом, или пораженные жестокой болезнью от прикосновения языка злого духа Кули. Все эти недужные обходят мандру, совершают поклонение, и их недуг исчезает.

В четвертой мандре взору предстает перекресток четырех дорог, где обитает бхута. Всех лицемеров, набрасывающих на себя личину отшельников, забывших о тапасе, всех неверных жен, тайно идущих по грешному пути, всех поддавшихся подкупу советников властелина, всех горящих вожделением к чужим женам, всех обманщиков-торговцев, лжесвидетелей, клеветников — всех их захватывает в свои тенета бхута и, вопя пронзительным голосом, так что слышно на четыре кадама вокруг, убивает и пожирает их.

В последней мандре стоит статуя. И сто́ит лишь чуть погнуться жезлу справедливости в руках властителя, достаточно отклониться хотя бы на йоту в сторону от закона, возглашаемого в собрании умудренных в дхарме, как эта статуя, не издавая ни единого звука, обливается горестными слезами.

Во всех этих пяти мандрах совершаются богатые жертвоприношения. Затем из храма ваджры выносят дарующий счастье барабан и ставят на шею слону с разукрашенной подпругой. В сверкающем храме могучего царя слонов возвещают об окончании празднеств. В храме дерева кальпака, дающего исполнение желаний и посылающего справедливость на землю, поднимают до самого неба огромное знамя, приносящее счастье.

На главной улице у входа в величественный дворец был воздвигнут жертвенник из чистого золота, инкрустированный изумрудами, рубинами и алмазами, с подставкой, украшенной кораллами. Праздничные арки сверкала жемчугом из пасти крокодила, свисавшим на длинных нитях.

Повсюду были выставлены украшенные чистым золотом сосуды с землей, и на них было вырезано восемь благословений. Везде стояли идолы со светильниками, знаменами, с украшениями из чистого золота, веерами из белых перьев — всем этим была заполнена великая улица, благоухающая сандаловой пудрой. Здесь собрались принцы, пять разрядов царских советников, восемь разрядов придворных, наследники знатных купцов, всадники на стремительных конях, погонщики слонов, колесничие, правящие быстрыми конями. Все они прославляли властелина, восклицая: «Пусть одержит победу доблестный царь!» Они черпали золотыми ковшами священную воду из устья Кавери, несущей прохладу и охраняющей жизни людей в обширном мире. Тысяча восемь мелких властителей черпали эту воду и поливали ею ваджру главы небожителей, изумляя жителей земли и вызывая похвалу небожителей.

В храме Великого, чье тело не было рождено[25], в сверкающем украшениями храме Шестиликого алокопейного бога[26], в храме Баладевы с телом, подобным белой раковине, в храме Гиганта с синим телом[27] и в храме Властителя[28], украшенного гирляндой и белым зонтом, — во всех этих храмах совершаются воссожжения по установлениям великого древнего Праотца[29], предписанные четырьмя ведами. Это великое торжество празднуют и боги четырех ступеней, и демоны восемнадцати родов[30] — все божества и духи, имеющие множество разных отличий. В обителях джайнских отшельников, в школах, где поучают дхарме, в других храмах и священных местах отшельники рассказывают древние предания. Получают милостивое прощение и сбрасывают со своих ног цепи раджи, враждовавшие с повелителем, колесница которого украшена ожерельем. Воздух наполнен чарующими звуками лютен, голосами певцов и поэтов. Узкие и широкие улицы города напоены праздничным ликованием и неумолчным боем барабана.

В цветущем саду с нежным ароматом, где растут жасмин и лотос, а красные кувшинки с кружащими вокруг них пчелами сплелись в цветущую гирлянду, обуреваемый вожделением Ковалан, выпивший вино страсти, вновь жаждал чувственной игры с украшенной прекрасными серьгами Мадави, не знающей мук разлуки с любимым мужем. По просторной улице вместе с темной мягкой жарой гуляет мягкий ветер с горы Поди, издают насмешливую музыку колесницы. Ветер гуляет подобно Ковалану, в ком возобладала природа гуляки, подобно Ковалану, бродящему с громкоголосыми городскими поэтами и городскими блудницами, в то время как в цветочные лавки на полной веселья базарной площади входит свежий аромат цветов и площадь наполняется благовониями, сандаловой пудрой и повсюду слышатся игривые речи возлюбленных.

Один пел своей возлюбленной: «Кажется, что луна, боясь Змея[31], оставила небо. Она украсилась темными облаками волос, приняла твой облик, нарисовала нос и подвела два глаза, похожих на больших рыб».

Другой пел: «Не стрела ли ты, пущенная с небес богом любви Камой, который несет на своем знамени дельфина? Не явился ли сюда бестелесный Кама, чтобы вновь обрести свой облик?»