Повесть о двух городах

There was a great hurry in the streets of people speeding away to get shelter before the storm broke; the wonderful corner for echoes resounded with the echoes of footsteps coming and going, yet not a footstep was there.	На улице слышалось торопливое движение, люди спешили домой, иные бежали бегом, испугавшись грозы; в гулком тупике эхо со всех сторон доносило шаги; шаги то приближались, то удалялись, но не видно было ни души.
"A multitude of people, and yet a solitude!" said Darnay, when they had listened for a while.	Некоторое время они сидели молча, прислушиваясь. - Какая масса народу здесь, и вместе с тем такое уединение, - промолвил Дарней.
"Is it not impressive, Mr. Darnay?" asked Lucie.	- Правда, это как-то действует на воображение, мистер Дарней? - спросила Люси.
"Sometimes, I have sat here of an evening, until I have fancied-but even the shade of a foolish fancy makes me shudder to-night, when all is so black and solemn-"	- Я иногда сижу здесь вечером, и мне вдруг начинает казаться... но сегодня меня в дрожь бросает даже от этих моих глупых фантазий! Сегодня какой-то особенный вечер, такое все темное, таинственное...
"Let us shudder too.	- Нам тоже хочется, чтобы нас пробрала дрожь.
We may know what it is."	Позвольте и нам узнать, что это такое.
"It will seem nothing to you.	- Да вам это, наверно, покажется пустяками.
Such whims are only impressive as we originate them, I think; they are not to be communicated.	Такие фантазии пугают только того, кому они приходят в голову, на других они не действуют.
I have sometimes sat alone here of an evening, listening, until I have made the echoes out to be the echoes of all the footsteps that are coming by-and-bye into our lives."	Я иногда сижу здесь одна вечером и слушаю, как эхо в тупике вторит всем этим отдаленным шагам, и вдруг мне начинает казаться, что все эти шаги когда-нибудь ворвутся в нашу жизнь.
"There is a great crowd coming one day into our lives, if that be so," Sydney Carton struck in, in his moody way.	- Толпы народу должны тогда ворваться в нашу жизнь! - мрачно заметил Сидни Картон.
The footsteps were incessant, and the hurry of them became more and more rapid.	Шаги слышались непрерывно, все более и более поспешные, стремительные.
The corner echoed and re-echoed with the tread of feet; some, as it seemed, under the windows; some, as it seemed, in the room; some coming, some going, some breaking off, some stopping altogether; all in the distant streets, and not one within sight.	Эхо в тупике подхватывало их и вторило этой беготне; шаги раздавались под окном и даже в комнате; они приближались, убегали, останавливались, - но все эти шаги эхо доносило с улицы, а в тупике не было ни души.
"Are all these footsteps destined to come to all of us, Miss Manette, or are we to divide them among us?"	- Скажите, мисс Манетт, - а эти шаги суждены каждому из нас, или нам придется поделить их между собой?
"I don't know, Mr. Darnay; I told you it was a foolish fancy, but you asked for it.	- Не знаю, мистер Дарней. Я же вам говорила, это просто глупая фантазия, вы сами заставили меня рассказать.
When I have yielded myself to it, I have been alone, and then I have imagined them the footsteps of the people who are to come into my life, and my father's."	Когда мне это пришло в голову, я сидела одна, и мне казалось, что я слышу шаги людей, которые вот-вот войдут в нашу жизнь, мою и папы.
"I take them into mine!" said Carton.	- Давайте я всех их заберу в свою жизнь, - сказал Картон.