Повесть о двух городах

"It is you, Monseigneur! Monseigneur, a petition."	- Ваша светлость, умоляю вас, выслушайте меня!
With an exclamation of impatience, but with his unchangeable face, Monseigneur looked out.	Маркиз с нетерпеливым возгласом, но все с тем же невозмутимым видом, выглянул в окошко кареты.
"How, then! What is it?	- Что еще такое?
Always petitions!"	Вечно они что-то клянчат!
"Monseigneur.	- Ваша светлость!
For the love of the great God!	Ради бога! Смилуйтесь!
My husband, the forester."	Мой муж - лесничий!
"What of your husband, the forester?	- Ну, что такое с твоим мужем лесничим?
Always the same with you people.	Вечно одна и та же история!
He cannot pay something?"	Он не уплатил чего-нибудь?
"He has paid all, Monseigneur.	- Он все уплатил, ваша светлость.
He is dead."	Он умер.
"Well!	- А-а.
He is quiet.	Ну вот он и успокоился.
Can I restore him to you?"	Не могу же я его тебе воскресить!
"Alas, no, Monseigneur!	- Увы, нет, ваша светлость.
But he lies yonder, under a little heap of poor grass."	Но он лежит вон там, под маленьким холмиком, едва прикрыт дерном.
"Well?"	- Ну, и что же?
"Monseigneur, there are so many little heaps of poor grass?"	- А сколько здесь этих холмиков, ваша светлость, еле прикрытых дерном.
"Again, well?"	- Ну и что же?
She looked an old woman, but was young.	Женщина была молодая, но выглядела старухой.
Her manner was one of passionate grief; by turns she clasped her veinous and knotted hands together with wild energy, and laid one of them on the carriage-door-tenderly, caressingly, as if it had been a human breast, and could be expected to feel the appealing touch.	Не помня себя от горя, она то исступленно стискивала худые, жилистые руки, то умоляюще робко прикладывала руку к дверце кареты, словно это была не дверца, а грудь, в которой бьется человеческое сердце, способное услышать ее мольбу.
"Monseigneur, hear me!	- Ваша светлость, выслушайте меня!
Monseigneur, hear my petition!	Умоляю вас!
My husband died of want; so many die of want; so many more will die of want."	Мой муж умер от голода. Столько народу умирает от голода. И сколько еще перемрет!
"Again, well?	- Ну, и что же делать?
Can I feed them?"	Разве я могу накормить всех?
"Monseigneur, the good God knows; but I don't ask it.	- Про то один бог знает, ваша светлость. А я не о том прошу.