Повесть о храбром зайце

Но ничего! Я опять ждал. Опять надеялся. («Сколько вёрст до Приморья?» Откуда этот вопрос?! Всё время вертится вокруг меня как муха!) Я был уверен, что надолго в столице не задержусь (по итогу я там и не задержался). Я надеялся вернуться в приморье. Ну месяц, ну два, ну максимум три! Раскидал бы всех преступников, решил бы все вопросы, приставил свинтуса к награде, а сам в Приморье, родное моё. К зае. Той зае. Первой моей, убогой моей, бессмысленной моей и безнадёжной, но от того… особенно… но от того особенной моей любви. Я должен был… но я не смог.

… … …

Если ты мой сын – не прощай меня. Я постараюсь найти тебя. Я постараюсь что-то сделать для тебя. Но это моя история. А ты… ты не прощай. Стань лучше. Стань больше. Стань храбрее.

А я пока тут… разберусь со змейкой.»

Заяц подкрался к змее. Схватил её чуть ниже погремушки, поднял вверх, держа подальше от себя. Змея зашипела, потянулась к лапе зайца, но было поздно: одним резким движением заяц хлестнул воздух змеёй как кнутом! «Всё!» Весь позвоночник переломан, змея мертва.

«Что делать с ней дальше? Съесть? … Даже не знаю… Здесь на востоке мясо дегенеративных змей считается афродизиаком. (Хотя опять же… что не афродизиак на востоке?! Сколько поваров у них, столько и афродизиаков!)

Надо отрезать голову для начала. Нож у меня есть.»

Не снимая шапочки, не ослабляя ремешков, заяц попробовал найти секретный болт наощупь. «Ну где же ты? Ну где…» Его не было. «Да как же?!» Заяц снял шапку, поднёс к свету, обсмотрел со всех сторон. Ещё раз обсмотрел – обсмотрел внимательно-внимательно, общупал каждый милиметр. «Его нет». Его действительно нет. Его никогда там не было.

«Значит… значит и «нож полумесяцем» мне привидился? Галлюцинация?! Какая странная «галлюцинация»! Жабы с того света, нож, о котором я мечтал… интересно, а «шарики» мои тоже мне привидились?»

Насекомьи шарики были на месте. 2 ещё штуки. «Значит я 3 уже съел? Не помню! Хоть убей, не помню! Гадость же богомерзкая – проблеваться можно собственной кишкой! А я так хочу пить! Я так хочу пить! О Боже, я ж старался не думать… Но какая теперь разница!? Жажда меня доканает. Жажда меня и убьёт. Ведь так ты и задумал, ась? Какие у меня варианты? Лужа эта? Да, тут можно напиться разок ещё. Надеюсь, пройдёт «без эффектов». Выбора у меня всё равно нет…»

Заяц встал на колени, нагнулся над лужей. «Была не была!» Заяц отпил от лужи. Отпил ещё. Сплюнул песок, отпил ещё. «Плохо. Плохо, но хорошо. Почему лужа так уменьшилась? Может быть весь яд испарился? Не вниз ушёл, как я думал, а вверх? Осталась только чистая вода. Эту воду ибекс натаскал сюда сам, чтобы «таблетке» его было в чём раствориться. Так или не так? Хорошо если так. Вопрос теперь в том, что он будет делать дальше. И другой вопрос такой же, но ко мне. По-прежнему не представляю! Не вижу вариантов. Я не знаю ни одного случая! Ни одного успешного побега из такого вот зиндана! Что ж теперь погибать тут бесславно? Нет! Я должен дотянуть до обезьяны! Надежда есть. Надежда есть!»

Заяц ещё отпил из лужи. Сплюнул песок.

«Надо снять этот левый рог самому. Нужно использовать его. Нужно научиться снимать его резко и незаметно. Заточить о стены. Заточить! Потом резать. Резать. Резать. Потом можно и змею разделать на «афродизиаки»…»

VI

Муфлон: Ну, Шэнъян? Где он там? Где лаовай? Почему я его не вижу?

Ибекс: Да вон, бэ бэ, валяется! Спит, вангбадан!

Примечание:

Конечно же, муфлон и ибекс разговаривают друг с другом на почти чистом горском. Здесь и далее подобные диалоги будут переводиться сразу, без пояснений.

Муфлон: Точно? А что это? Это что, бээээ?

Ибекс: Что, бэ?

Муфлон: Да кровь же это, бээээ! А ну ка, открывай решётку, Шэнъян!

Ибекс: Есть! (Ибекс вынимает штыри, открывает решётку.)

Муфлон: Не дай, Боги Гор, он сам себя убьёт! Не надо нам больше этих самоубивцев! Не надо, бэээ! Завтра же с утра будет Шэхуэйбу у нас! Там не одна обезьяна, Шэнъян! Да! Их там «кодла»! В смысле, бэээ… много их будет! Много, понимаешь? Нас тут пригвоздят, ты ЭТО понимаешь?! А бээээ? Что там?

Ибекс: Кажется…

Муфлон: Что тебе кажется?

Ибекс: Змея.

Муфлон: Змея? А кровь откуда? Ну-ка, посторонись!

Муфлон оттолкнул ибекса, встал на карачки, просунул голову в зиндан:

Муфлон: Эй! Эй, талалай! Ты жив или не жив? Эй, бээээ! Отзовись!

Заяц выждал момент и «подал признаки жизни». Простанал, прохрипел, тяжело затянул воздух.

Ибекс: Он жив, бэ! Ну жив же, бэ!

Муфлон: Жив! Жив! А змея эта?

Ибекс: Змея? Кровь наверно змеиная. Мертва, бэ?

Муфлон: Как она там оказалась вот только мне интересно, бе-эээ!? Почему здесь всё время что-то происходит?!

Ибекс: Я же говорил, что место проклятое. Надо этого… экзорциста сюда! Того, трёхрогого, бэ!

Муфлон: Заткнись, бээээ! Заткнись! Это ты не уследил! Ты! Ты! Это твой косяк, Шенъян! Бе-ээээ! Твой, а не экзорциста трёхрогого! Ты посмотри как интересно оно выходит у него, бэээ! «Экзорциста сюда», бэ! Интересно! Ты, знай, это… давай без этого, бэээ! Ты мне вообще в последнее время очень уж интересен стал!

Ибекс: Что не так я делаю, бэ?