Повести л-ских писателей

Прежде чем убрать телефон, она на всякий случай посмотрела карту, и вот это помогло. До зданий с номерами 17 и 19 оставалось реально-буквально меньше сотни метров. Если журналы мёртвого русского ещё лежали в контейнерах, если в журналах таились новые распечатки, то какая-то часть разгадки всего, что случилось за последние сутки, могла быть совсем рядом. От этой близости давление у Даши в груди временно упало.

В Парке писателей

Линнанкоскенкату, 17–19, и Парк писателей.

Последний день июля 2020 года

Она увидела кириллицу, едва откинула крышку пластмассового бака с надписью KERÄYSPAPERI.

Контейнер для мягкой макулатуры был заполнен примерно наполовину. Верхний слой состоял из рекламного хлама, журнального глянца и сборников судоку, всё это было на финском, но с краю, впритык у стенки, белел кусок обложки с непривычно мелким названием в верхнем левом углу:

ХИМИЯ И Ж

И ниже, шрифтом ещё меньше:

НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЙ ЖУРНАЛ

АКАДЕМИИ НАУК СССР

И под этим:

3

1979

Хотя нет, видимый кусок «Химии и ж» не то чтобы прямо белел. Выделялся он больше своей пустотой, а не белизной. Бумага обложки имела коричневый оттенок. Сорок с лишним лет не прошли бесследно.

Даша взяла советский журнал за уголок и вытащила его из первой стадии небытия обратно в лето. «Химия и жизнь» – так звучало название целиком.

– Tosi kiinnostavaa… – пробормотала Даша.

Типа, как невероятно интересно. Даже на Дашу, при всём её энтузиазме по поводу и без повода, название «Химия и жизнь» нагоняло уныние. Обложка, впрочем, оказалась не совсем уж пустой и безвидной. В нижней её части был нарисован разрез то ли заводного яблока, то ли механического сердечка. Чего-то с шестерёнками внутри.

Даша торопливо пролистала журнал. Кажется, никаких посторонних листков или фантиков. Она положила «Химию и жизнь» на крышку соседнего контейнера и подогнала велосипед поближе к домику для мусора. Вернее, «домик» – это сильно сказано. Назовём его крытой площадкой, с трёх сторон огороженной забором.

На велосипеде у Даши имелась корзинка перед рулём, довольно вместительная. Переложив туда «Химию и жизнь», Даша опять согнулась над баком с макулатурой. Несколько минут она аккуратно разгребала залежи судоку, каталогов и дамского журнала Anna за прошлый год. Она искала другие обложки с кириллицей. Антикварные журналы мёртвого русского не лежали в баке одной стопкой; они тоже составляли целый хаотичный слой. Видимо, их вытряхнули в контейнер то ли в спешке, то ли в сердцах.

В конечном счёте, впрочем, их набралось не так уж много, этих старинных журналов. Корзинка на велосипеде осталась полупустой. Три номера «Химии и жизни» (включая тот, который с яблоком-сердечком в жанре стимпанк). Две «Техники – молодёжи». Одно «Знание – сила». Семь небольших потрёпанных тетрадок «Искателя» и столько же номеров «Уральского следопыта». Один из «Уральских следопытов» был в хрустящей прозрачной обёртке, прихваченной металлическими скрепками. Другие шесть, наверное, тоже раньше были в таких обёртках – все они, если не считать лёгкой буроватости, выглядели как новые.

С каждым пролистанным журналом мир немножко тускнел. Нервное давление у Даши в груди, упавшее было до сносного уровня, опять подскочило. Увы, среди порыжевших страниц, покрытых старомодной кириллицей, смешными рисунками и нечёткими чёрно-белыми фотографиями, раз за разом не обнаруживалось никаких посторонних вложений. Ни одной записки с ленинградским телефоном, ни одного чека, ни одного рецепта грибного супа. Что уж говорить о распечатках.

Когда всё журнальное наследие мёртвого русского перекочевало из бака в корзинку на велосипеде, последней надеждой оставался «Уральский следопыт» в обёртке. Даша, однако, не спешила его разворачивать. Если уж в остальные журналы ничего не сунули, рассудила она, то в этот и подавно. Скрепки снимать, разворачивать плёнку, потом обратно всё заворачивать – слишком много геморроя.

Она опустила крышку контейнера, надела шлем, села на велосипед и доехала до Парка писателей. Заняли эти действия минуты полторы, там действительно очень близко, но Даша успела придумать план расставания с Олли. Ну, в общих чертах.