Повести о Бочелене и Корбале Броче. Часть вторая

Молчание бывает всякое, и это вышло конфузливым. Так случается после заявлений, вроде бы совсем бессмысленных, но наделенных особенной логикой. Последовавшая интерлюдия была заполнена хмурыми взорами, насупленными лбами и подмигиваниями.

Пурса Эрундино продолжила: - Она верила, что боги вложили искру в каждую душу, в самый центр духа. Искра может пылать вечно или, на более пристрастный взгляд, угасать вместе с плотью, едва отлетит последний вздох. Склонности влекли ее ко второму предположению. Приходилось спешить, ибо уже видно было истинное воздаяние. Если мы есть то, что есть, и ничего более, то все ценное лежит в смертных нуждах, в этой жизни.

- Значит, детей у нее не было, - буркнул Апто.

- Можно ли передать красоту? Нет, она не имела мужа, не приняла чье-то семя. Лишь в уме состарилась она, видя близким далекий конец. Десять лет как сто лет, сто лет как миг. И она решилась на странствие в поисках искры. Можно ли очистить ее, разжечь так ярко, что сгорят все пороки? Она увидит, если сможет.

Но что это за странствие? Достойны ли описания пейзажи той страны? - Тут ее глаза, бездонные тоннели, впились в меня. - Не соизволите ли, добрый господин, собрать подмостки для моей бедной сказки?

- Буду польщен, - сказал я со всем смирением. - Вообразите обширную равнину, неровную и полную камней. Лишенную воды и зверей. Она странствует одна, но в компании, чужая среди чужих. Хранит все в себе, за завесами скрытности, и ее, как и прочих, ждет река, быстрый поток жизни и благословений. На безмятежных берегах ждет воздаяние. Но до него далеко, и тяготы пути велики. Кто же идет с ней рядом? Да, там есть два рыцаря, поклявшиеся очистить мир от нечестия. Точнее, от двух персон, гнусных колдунов, знатоков темнейшей магии. Там идут пилигримы, искатели благословения бездеятельного бога, и едет карета, в которой тоже кто-то таится, лицо или даже два лица, и никто еще не видел их...

- Постой! - зарычал Стек Маринд, возникая в сумерках, арбалет заряжен и лежит на руке. - Видите, как лицо славной женщины побелело? Вы подошли слишком близко, сир, и мне это не по нраву.

Мастер Амбертрошин зажег трубку.

- Воображение слабовато, - бросил Нафти Гам. - Позвольте мне, леди Эрундино. Ее родное селение, малое владение на берегах скалистого фьорда. За пастбищами ее отца, короля, густой лес заполоняет склоны гор, и там в глубокой пещера спит драконица, сон ее беспокоен, ибо отложено яйцо, одно, огромного размера. Столь тверда его оболочка, что дитя внутри смогло лишь пробить дыры для лап, прогрызать оболочку зубами, получив смутный обзор вперед. Увы и ах, монстр в яйце вылез из пещеры и мчится среди черных дерев, перепуганный и потому особо опасный.

В ужасном голоде он врывается в длинный дом короля, перекатываясь через воинов - все они уснули от чар дракончика. О, горе королю! Кто его спасет? Приходит мрак...

- Какой рак? - сказал Тулгорд.

- Мрак, ибо солнце утонуло во тьме ночной...

- Рак утопил солнце?!

- О нет, но луна еще не взошла...

- Так рак солнце залунил или луну засолнчил?

- Простите, что?

- Что сделал рак, чтоб тебя? Спорю, разрезал яйцо надвое!

- Солнце зашло, и наступила безлунная ночь!

- Почему прямо не сказать? - фыркнул Тулгорд Мудрый. - И монстр навел чары на весь дом. Вышиб прочную дверь...

- И сожрал одного рыцаря!

- Ну нет, он полюбился с принцессой. Она уродлива изнутри, он снаружи, так что....

- Полагаю, - вмешался Апто, - внутри он тоже был уродлив. Отродье дракона в яйце. Дыры для хвоста нет? Так он погряз в моче и кале. Ну...

Бреш Фластырь, потеряв ужин, набивал живот во второй раз. Он ткнул в сторону Ниффи Гама пальцем и сально ухмыльнулся. - Судья прав. Ты должен объяснять. Детали должны иметь смысл, знаешь ли.

- Магия - вот ответ. - Ниффи дернул себя за локон. - Монстр вошел в большой зал, увидел принцессу и влюбился. Но, зная, что она будет глядеть с отвращением, ему пришлось навести на нее волшебный сон, дудя в разнообразные отверстия скорлупы...

- Напердел ей волшебную песню? - сказал Апто.

- Надудел ей волшебную песню, и она встала как сомнамбула и пошла за ним вон из зала.

- И как эта история продолжает историю Пурсы?

Кто это спросил? Да я.

- Сейчас выведу...

- Ты ведешь дело к той точке, в которой я проголосую за тебя на завтрак, - вмешался Тулгорд Мудрый.

Арпо Снисходительный был согласен. - Что за глупости, Ниффи. Монстр в яйце?

- Существуют прецеденты в мифах...

- Да будет долгим твое безмолвие, поэт, - проворчал Стек Маринд. - Госпожа Эрундино, желаете принять усилия жалких стихоплетов, дерзнувших продолжить ваше сказание?

Пурса нахмурилась и не сразу кивнула. - Думаю, вариант Бликера мне ближе. Река, посул спасения. Все чужие друг другу, и тайная угроза со стороны дичи - скажите, поэт, она ближе к загонщикам, чем кажется?

- У дичи много способов обмана, миледи, она умеет обхитрить охоту. Кто же может сказать наверняка?

- Так расскажете больше об их странствии.