Повестка дня

После нескольких часов давления Миклас уступил. Нацисты вздохнули с облегчением; эти люди, катающиеся по красным ковровым дорожкам на танках, желали непременно получить его согласие: «Да ладно, Шушниг может уйти в отставку, хорошо, я не изменю своего решения». Изумительная палинодия. Однако, едва дав согласие, к семи тридцати вечера, едва история перечеркнула имя Шушнига, пока нацисты собирались ударом сабли откупорить бутылку игристого пенистого напитка в честь назначения Зейсс-Инкварта, старый добрый Миклас вызывает всех к себе в семь тридцать одну вечера, чтобы объявить, мол, хорошо, он дал согласие на отставку этой шелухи, Шушнига, но он категорически отказывается назначать канцлером Зейсс-Инкварта.

Восемь вечера ровно. Немцы, заботящиеся, как написано во всех учебниках, о том, чтобы внешне соблюсти правила приличия и не испугать международную общественность (которая, конечно, ни о чем не подозревает), устав угрожать Микласу, решили не обращать внимания. Даже если Зейсс-Инкварт пока не назначен канцлером, его можно с толком использовать как министра внутренних дел. Чтобы вооруженные нацистские силы могли пересечь австрийскую границу, с виду юридически ничего не нарушив, Зейсс-Инкварта попросили быстренько и официально пригласить немцев в его прекрасную страну. Ах, разумеется, он лишь министр, но, раз уж Миклас не хочет назначать его канцлером, придется слегка пренебречь протоколом. Тем не менее, даже если оседлать конституционное право, обстоятельства будут сильнее любых положений и законов, против обстоятельств не пойдешь.

Итак, все ждали, что Зейсс-Инкварт отправит нацистам телеграмму с просьбой явиться и оказать ему вооруженную поддержку. В половине девятого вечера ровным счетом ничего не происходит. Шампанское в бокалах выдыхается. Что, черт возьми, вытворяет Зейсс-Инкварт? Все надеялись, что он поспешит, отправит телеграмму и можно будет наконец пойти ужинать. Гитлер вне себя, он ждет уже несколько часов! На самом деле он ждет уже несколько лет! Поэтому в восемь сорок пять, потеряв самообладание, Гитлер приказывает напасть на Австрию. Провались оно пропадом — приглашение Зейсс-Инкварта. Можно обойтись и без него! Бог с ним, с юридическим правом, с хартиями, конституциями и соглашениями, законами, этой нормативной абстрактной чушью, наложницей Хаммурапи, институция — проституция, закон отнюдь не един для всех! Разве совершенный поступок не внушительнее любого закона? Австрию завоюют без чьего-либо разрешения и сделают это с любовью.

Однако, начав военные действия, немцы подумали, что с приглашением все-таки было бы надежнее. Поэтому они сами написали телеграмму — так иногда мужчины диктуют любовницам записки, которые страстно желают получить. Спустя три минуты Зейсс-Инкварт получил текст телеграммы, которую ему надлежало отправить Адольфу Гитлеру. Так, с помощью тонкой манипуляции захват превратился бы в визит вежливости. Хлеб должен стать плотью. Вино должно стать кровью. Но оказалось — сюрприз! — Зейсс-Инкварт не вполне готов продавать Австрию с потрохами. Часы тикали, а телеграмма не приходила.

Наконец к полуночи после долгих, пространных дискуссий, в то время как нацисты уже захватили основные центры власти, в то время как Зейсс-Инкварт упорно отказывался подписывать телеграмму, а в Вене разворачивались дикие сцены насилия — мятежники-убийцы бегали по улицам, вспыхивали пожары, раздавались крики, евреев за волосы таскали по грязным мостовым — великие демократические державы якобы ничего не замечали. Англия тихонько похрапывала, Франция видела сладкие сны, и всем было на все наплевать, вот тогда-то, пожав тяжелыми усталыми плечами, испытав, конечно, отвращение, старый Миклас против своей воли назначил Зейсс-Инкварта канцлером Австрии. Самые страшные катастрофы обычно подбираются на цыпочках.

Прощальный обед на Даунинг-стрит