Ничего поразительного нет в том, что последний глава Союза писателей СССР (в 1986–1991 годах) тоже жил отдельно от руководимых им коллег. Владимир Карпов – очень достойный человек, штрафник, разведчик, искупивший вину перед Родиной кровью и удостоенный за подвиги на войне звания Героя Советского Союза. Став членом ЦК и председателем Комитета по Ленинским и Государственным премиям, он почти сразу переехал в так называемый брежневский дом на Кутузовском проспекте, 26, в бывшую квартиру застрелившегося милицейского министра Щелокова. В одном из своих интервью Карпов рассказывал, что поначалу Михаил Горбачёв предложил ему поселиться с ним в одном с ним доме на Ленинских горах. Но писатель отказался…
Едва не забыли про Веничку Ерофеева – он жил на Флотской улице у Речного вокзала. До переезда сюда автор постмодернистской поэмы «Москва – Петушки» обретался у своей жены Галины Носовой в Камергерском переулке. Их старый дом расселила финская авиакомпания, осчастливив жильцов отдельными квартирами на окраинах столицы. Квартира Ерофеевых на Флотской поражала гостей пустотой, нарушаемой лишь полками с книгами и вереницей пустых бутылок.
Глава девятая
«Мои авторские права – мое богатство». Как и на что потратить гонорар…
Многие советские писатели, рассказывая о переезде в кооперативный дом, нередко сообщали об этом как бы всуе: «Я купил квартиру». Выглядело это настолько повседневно, будто речь шла о покупке туфель в обувном магазине через знакомого «тувароведа», как выражался персонаж Аркадия Райкина, мечтавший о том, что «пусть все будет, но пусть чего-то не хватает». Но откуда же у литераторов (по сравнению с другими гражданами) брались такие сверхдоходы, что позволяли совершать столь крупные приобретения? Далеко не каждый советский человек мог себе позволить покупать на рынке фрукты и овощи, не то что квартиры. Вот и Валентин Распутин жаловался Игорю Дедкову 31 октября 1982 года, что «в Иркутске выдают по триста граммов масла и восемьсот граммов колбасы в месяц на человека, и писателей обком никак не “подкармливает”»{513}. Масла не хватает, а писатели квартиры покупают. Но не будем горячиться, разберемся…
Борис Панкин, на которого мы не раз уже ссылались, был желанным гостем не только в доме Константина Симонова, но и любого другого известного советского писателя, пусть даже с ним не знакомого (и мог бы даже, вслед за заведующей писательским детским садом Еленой Борисовной, говорить всем лауреатам Госпремий «ты»). А все потому, что именно Борис Дмитриевич Панкин, исполненный редкой человеческой порядочности и благожелательности, с 1973 по 1982 год возглавлял ВААП – Всесоюзное агентство по авторским правам, став первым его руководителем в ранге министра – настолько большой вес обрело его ведомство.
ВААП хотя и считалось общественной организацией, но на самом деле было государственной монополией, призванной представлять интересы советских авторов за границей и у себя дома. Агентство занималось и зарубежными писателями, издаваемыми в Советском Союзе. На Западе ВААП торговало авторскими правами, так же как другие советские конторы продавали туда нефть и газ. А в своей стране это был своего рода единственный посредник между писателем и издателем, драматургом и театром, поэтом-песенником и рестораном, где исполняется его песня. Агентство контролировало соблюдение святого для каждого автора правила, согласно которому публикация или исполнение его произведения с коммерческой целью должны приносить ему доход и авторские отчисления.