Повседневность дагестанской женщины. Кавказская война и социокультурные перемены XIX века

В Дербенте в 1880 году на общественные средства был построен завод для винокурения, где из общего числа 38 рабочих почти половина были женщины – 16 человек. Условия труда на заводе были очень тяжелые, женщины работали по 12 часов, существовала дискриминация женщин в оплате труда. Кроме того, женщины должны были выполнять всю неквалифицированную работу – мыть паровые котлы, чаны, вручную перерабатывать сусло и пр.

Другой, не менее важной технической культурой, где использовался женский труд, было шелководство. С середины XIX века шелководство приобрело черты товарного производства, в связи с чем предприниматели стали сажать специальные рощи с тутовыми деревьями. На рынок в основном шел шелк-сырец (коконы) и готовые изделия из шелка. Мастерицы изготавливали на продажу шелк-пряжу в бобинах и мотках. Грубый шелк, изготавливаемый женщинами, шел в основном на производство женской одежды. В газете «Кавказ» за 1863 год И. М. Бахтамов приводил сведения о женщинах Чиркея, которые вырабатывали в небольшом количестве для домашнего употребления грубый шелк[175]. По имеющимся сведениям, самые искусные мастерицы шелковых тканей были из селений Джемикент, Падар, Татляр, Карадаглы и др.

Женский труд применялся и в новой для дагестанских народов отрасли – в выращивании картофеля. Русская администрация прилагала немало усилий для культивирования картофеля в Дагестане, который в России считался вторым хлебом. Надо отметить, что картофель со временем стал большим подспорьем в хозяйстве не только плоскостных народов, но и у жителей горных аулов.

В 70–80‑е годы XIX века в Аварском, Гунибском, Казикумухском, Темир-Хан-Шуринском округах, а также в южных Кюринском и Самурском на больших площадях стали возделывать картофель. Посадкой картофеля, его окучиванием и сбором урожая занимались женщины и дети названных округов. По сведениям Х. Х. Рамазанова, только за один 1881 год было посажено 460 четвертей, а собрано 3243 четвертей, в 1882 году соответственно 503 и 2955 четвертей[176].

Но, несмотря на эти цифры, картофель не играл особой роли в экономике края. Одной из причин являлся консерватизм, который был присущ местному населению. Н. Воронов, побывавший в Дагестане в конце XIX века, отмечал, что свое нежелание заниматься огородничеством горцы оправдывали адатами.

– Вот вы жалуетесь, – говорил путешественник горцам, – <…> на скудность своих полей, на плохие урожаи, на то, что вам есть нечего: отчего бы вам к хлебопашеству не прибавить труда по огородничеству, – картофель бы сеяли <…>.

– Да, оно так, – отвечали горцы, – только у нас на это адата нет[177].

Кроме того, в памяти народа еще сильны были воспоминания о минувшей войне, да и духовенство со своей стороны насаждало негативное отношение к русским и ко всему, что с ними было связано. Мало того, картофель они называли харамным продуктом, который грех употреблять в пищу. Имеются сведения, что во время восстания горцев 1877 года жители Казикумухского округа, разгромив гарнизонный склад, разбросали картофель по ущелью реки Кара-Койсу, при этом топтали его, называя «свиным зерном»[178].

Разумеется, объективные условия заставляли горцев менять свои привычки и усваивать новые сельскохозяйственные технологии. Дальнейшее расширение связей с русским населением Северного Кавказа способствовало освоению местными народами новых огородных культур, в том числе картофеля.

В условиях капиталистической модернизации существенной трансформации подверглись женские кустарные промыслы, где условием их сохранности стала товарность. В хозяйственно-экономической структуре народов Дагестана женские кустарные промыслы издавна играли существенную роль. Так, повсеместно был распространен промысел по обработке шерсти. Не было в Дагестане семьи, где бы женщины не занимались с раннего детства обработкой шерсти, изготовлением изделий из нее.

Задолго до присоединения Дагестана к России кустарные промыслы жителей Горного Дагестана носили преимущественно товарный характер, являясь существенным подспорьем в хозяйстве. Часть изделий традиционно шла на удовлетворение нужд семьи, а остальная – на реализацию. По сведениям Х.‑М. Хашаева, благодаря кустарным промыслам удовлетворялись все нужды горцев, от одежды и предметов домашнего обихода до инвентаря и оружия[179]. В обмене с равнинными народами кустарный промысел обеспечивал горцев хлебом[180].