Пожар Латинского проспекта

— Обошлось!.. Серёжа-маленький, правда, сразу набычился: «Это кто подарил?» Сказала — ученики бывшие заходили.

Прошуршало, значит… Ветерком.

— Ну, ты когда уже там закончишь-то?

— Где? Камин-то? — изумился я. — Да вот-вот: один пролёт остался! А чего это ты вдруг интересуешься?

— Да просто я тебя поторапливаю — чтоб мог спокойно на танцы ходить.

И эта — туда же!

* * *

Да-да, сейчас, уже вот-вот:

Один остался лишь пролёт,

И будет всё белым-бело,

Как в том камине сажа!

Но новый месяц уж грядёт,

Работа медленно ползёт,

И всех кругом уж допекло,

А и Любовь — туда же!

А тут ещё за танцпол пришла пора за следующий месяц платить!..

* * *

— …А за Нахимову не переживай! Тысяча рублей для неё — ничто! «Без пяти тысяч в кармане я чувствую себя некомфортно»!.. А кольцо — видел, какое ей Серёжа подарил?.. Что? Пять тысяч?!. Алексей, цен сейчас таких нет! Посмотри на мой брюлик, которого и не видно, и на её кольце бриллиант!.. Ладно, ты извини, что я про деньги, но поверь — там, — Татьяна указала в сторону двери, — там! — тебе этот вопрос задавали бы гораздо

чаще!

Да знаю я, Тань. Прекрасно знаю…

А Серёга, оказывается, вот чего — охранником-то прошлый месяц подрабатывал.

А за танцпол за партнёршу заплатить всё равно надо, «хуш плач»: как же я, с коня-то своего белого, в попоне, спешусь? Напрасно, получится, в такую даль скакал?!.

* * *

Шампанского Гаврила был не против.

Чтоб только бы не с незнакомцем N его пила.

Когда о том партнёрше заикнулся робко,

Законно та прекрасной бровью повела.

«Ктуй ты такой? — та бровь сказала. —

Партнёр по джайве, а мужа мне вопросы задаёшь!

Если такого статуса тебе, гонимый, мало —

Отставку дам — Любовь что есть, тогда поймёшь!»

И тут Гаврила, натурально, наш — сорвался!

(Не удержала и потянутая в джайве той нога!)

Серьёзным гневом мужичина обуялся:

«Во вторник, в шесть, Любашечка?.. Ага-ага!»

Рифма стала изменять, а строка уже не слушалась чёткого размера. Лиха беда — начало?

* * *

В пятницу, когда я только подходил к дому, Вадим от него уже отъезжал. Было, правда, уже начало одиннадцатого. Остановившись и опустив боковое стекло, он, кивнув, сказал без предисловий:

— Давай так: если до понедельника ты не заканчиваешь, то я тебе денег не плачу.

«Денег»! Там осталось-то — семь тысяч! Остальные ж я авансами выбрал: «на проезд».

— Вадим, — непроизвольно скривив полупрезрительную гримасу, процедил я, — мне осталось двенадцать плиток по верху. Не к понедельнику — к обеду тебе будет готово. Ну, а нижний ободок — как договаривались: когда парни половую плитку вокруг камина бросят.

Кивнув и буркнув что-то невнятное, Вадим дал газу.

Не газуй, Вадим!

А я некстати заметил, что промежуток между верхних его зубов — точно крысиный.

Да ладно — он ведь в том не виноват: я действительно здесь безобразно долго делал.

Парни сегодня молчали, угадывалось — виновато. Это они, наверняка, Вадима «настрополили»-науськали: в понедельник планировали начать выкладывать плитку на пол зала. Да только я-то их не держал! Наоборот — теперь мне их ждать придётся. Чтоб нижний бордюрчик по плитке проложить. Но так то ж — работа! С неизбежными её издержками.

Да ладно — сегодня я их вижу последний раз…

Чуть за полдень я уже был в офисе у Вадима.

— …Слушай, Вадим, я вот тут что подумал: может, вы сами положите эти бордюрные плитки — там двадцать штук всего-то. За оставшиеся деньги, парням-то — чего?..

Может, он, или они, такого варианта хотели?

— Лёха!.. Лё-ха! — удивлённо подняв колючие, ставшие теперь чуть растерянными глаза и вздохнув протяжно, совершенно искренне посерчал Вадим. — Я фигею от всех строителей планеты Земля!.. И ты — туда же?!

Ну, если действительно так!..

— Всё, Вадим, извини — не парься, забудь! Думал просто, может, так тебе будет лучше…

— Лёха!.. Вот тебе деньги — думаешь, мне жалко? — сдвинув брови у переносицы, протягивал заранее отсчитанное Вадим. — Только полторы тысячи я пока придержу — а то ты тогда можешь не приехать.

Вадик!.. Вадик! Я не удивляюсь одному заказчику маленького городка — он ведь меня совсем не знает.

— Всё — звони, когда они пол закончат, пока! Спасибо за деньги, Вадим!

— Спасибо тебе за работу!

* * *

А парни — парни меня просто к партнёрше моей заочно приревновали.

Что же может быть ещё?

* * *

— Вот — бери эти деньги и иди — делай себе в море документы.

— Хорошо, Таня — с понедельника начну!

— Тебе надо писать! А ты ерундой занимаешься!.. А в море у тебя больше на это времени будет!

* * *

Роман был морской и писался уже несколько лет. Но сильно в «Ушаковский период» работа подзачахла — хоть и двигал я старательно крошечные отрезки. На колене в автобусе — по дороге на работу: а много ли так напишешь?

Да, в море-то тоже: выкраивать от драгоценного сна, конечно, придётся. Выходя тогда на вахту не выспавшимся и оттого раздражительным, нервным. А что делать — искусство, равно как и жалкие мои потуги на него, требует жертв! Но что здесь для писанины хорошо — замкнутость пространства и крайняя ограниченность событий. Однообразие. Ничто с толку не собьёт!..