Пожар Латинского проспекта

Сегодня и получалось всё как-то особенно хорошо — я видел это в отражении зеркал. Мы действительно смотрелись с Любой парой, мы уже немалому здесь научились, мы уже чувствовали друг друга. Мы уже здесь — были!..

— Сегодня один ученик в сочинении написал, — улыбалась в пушистый мех воротника своей куртки Люба, — что Му-му была любимой профурсеткой Герасима.

Засмеялся и я.

— Вот дают! Да чего с них, вообще-то, взять?!.

И рукой махнул.

— Да нет, — качнула Люба головой. — Не скажу, что они глупее или хуже нас. Просто, у них мозги на другое работают. Просто, они — другие!

Мы прошли немного молча: несколько десятков драгоценных мне шагов — впустую.

— Вот я абсолютно точно знаю: Серёжа, когда подрастёт, он обязательно от нас уедет.

Понимающе кивнув, я не нашёлся, что сказать. Да и чего я буду лезть в чужую семью.

Действительно!

* * *

— Серёжа? — раздумчиво покачала головой Татьяна. — Нет, ты Серёжу не потянешь! К нему только Нахимов подход и имеет. Пока…

Нет — не женитесь на психологах: вопроса просто так не задашь!

* * *

Любил я этот день недели! Были, значит, причины… «Или — не было!» Это, как хозяин с Ушакова Гришу распекал — за кого-то, с объекта вдруг пропавшего: «Значит, денег дали!.. Или — не дали!» Так или иначе, но Гриша всё равно оставался виноватым — а как же, и кто же ещё? Но — то не в среду было… Хотя, возможно, что и в среду — я разве всё упомню?..

В среду занятия были посвящены борьбе с пожаром. Серьёзная, кстати, тема. Помнится, ещё в училище кто-то из нас, зелёных и несведущих, задал вопрос: «А что, вот, на кора-

бле горит — железное же всё?» — «Да, — поддёрнув очки на переносице, улыбнулся в усы преподаватель — бывший капитан, — действительно: чему, казалось бы, гореть? А как вспыхнет — не знаешь, куда и бежать!»

— Тушение пожара — процесс творческий!.. Помимо обязанностей, закреплённых за нами расписанием по тревогам, каждый должен быть готов действовать и по обстановке…

Согласен!

— Не каждый пожар возможно потушить…

Это точно!

— Если он поздно замечен и уже охватил большое жизненно важное пространство…

Душу, например.

— …то потушить его зачастую не удаётся. Тогда нам остаётся что?..

Что?

— Срочно покинуть судно!

Пока ещё рано. А вот сигналы в эфир подавать уже можно было вполне — половина десятого утра.

Не осуждай наивного Гаврилу.

Будь выше, чем сей день и час.

Как многому его ты научила!

Ты знаешь — всё сторицей он отдаст!

Тоже, наверное, урок сейчас ведёт. Отчаянная сейчас это профессия — деток нынешних обучать. Проповедовать им вечные истины среди шабаша безоглядного стяжательства и цинизма. Преподавать русскую литературу в компьютерную эру. Нести чистое русское слово носителям «языка уродов». Учить добру в эпоху зла.

И класс, какие бы нештатные ситуации с иными ученичками- оболтусами ни случились, не покинешь…

Их тысячи — учеников тех было,

И каждому давала часть души.

И взрослого ученика Гаврилу

Отныне ты в актив свой запиши!

С частью души — каждому ты, должно быть, погорячился слегка, но так — для Неё и для строки поэтичной!

— …Взрыв — это мгновенное выделение энергии.

Люба уже давно не отвечала на мои sms: тушение пожара — процесс творческий.

* * *

А в четверг она не пришла!.. Не было её в четверг… Звонок только от неё и остался:

— Я — никакая! И в эмоциональном, и в физическом смысле… Ну да, зато проверку прошла успешно. Поеду отсыпаться… Нет, ты что меня оправдываться заставляешь? Нахимову позвони!

В одиночку я сегодня выдвинулся в семичасовую группу. Всех, впрочем, я здесь уже видел и даже кого-то знал — шапочно. Оно всё ничего — нормальная была группа: «мужик в очках» уже не ходил. Только какая-то всё же непростая — «на понтах»,

как Слава бы сказал. Тон — высокий! — задавал Андрюша Здоровый. Гроза волн вальса! Впрочем, относительно здоровым он был разве что на фоне других — и только. Но он этим здорово кичился, потому и рубашку переодевал неизменно в зале, демон-

стрируя присутствующим дамам свой торс. Далеко не могучий, с изрядной жировой прослойкой.

Мишу бы тебе увидать — хотя бы…

На одном из первых, в этой группе, занятий, я что-то вякнул — впопад! — Артёму. Все рассмеялись, а Андрюша, медленно обернувшись, удостоил меня тяжёлым взглядом: «Хту-й такой здесь ещё появился?»

Ты на партнёршу свою «косяка дави», в другого кого-то «целься», смотрящий: не с такими вольными стрелками на узеньких тропах расходиться приходилось!

Партнёршей у Андрюши была та высокая девушка — фронтмэнша женской половины.

Паша, проникающийся явным уважением к фронтмену, с отторжением некоторой доли и на свой счёт, занятия тоже почти не пропускал: только если по делам бизнеса своего. В котором, понял я, он тоже был на всех ролях.

А вот Женя отчего-то студию уже не посещала… Так бы, конечно, я ни секунды не раздумывал, когда, проходя среди вставших в пары, Артём щедро повёл рукой в сторону трёх одиночных девушек.

— Выбирайте!

«Ты меня выбирал, как цветы в магазине!..»

Нет, нет — я первой стоящей руку и подал. Скромно первую красавицу и выбрав — Инну. С живыми серо-голубыми глазами, золотыми волосами, длинноногую и полногрудую — в общем: «Мечта оккупанта».