Пожар Латинского проспекта

Мангал был красив — чего там говорить! Если бы то сделал кто-то, я просто бы искренне восхитился: «Класс! Супер! Эксклюзив! Красота!» А так — скромность, понятное дело, не позволяла…

Безобразно затянуты остались сроки, но никого кроме самого себя, в конце концов, я здесь не держал, другим делам хозяйским долгостроем своим не мешая. Хоть веселей им там с Гаврилой было — над кем ещё повздыхать: «Вот связались!» Должно быть, быстро на этом поприще я смогу работать теперь не скоро — надломился, видимо, тот стержень, что верой в ремесло это был. В обозримом, во всяком случае, будущем: хватит, натворился!

Но, наконец, я был полностью уже свободен — давно пришло время заняться своими делами. Документы в море надо было делать. Вот с загранпаспорта и начал.

А почти спросонок, физиономию только ополоснув и чайник на кухне поставив, шмыгнул к письменному столу. Чего-то разложил, чем-то шелестел, что-то писал. Опять о море! Плевать, что, как говорили, это была не модная нынче тема — Её Величество Литература отрядила меня, невеликого, не благородным рыцарем, но терпеливым — из простолюдинов — ратником в свои горячие Палестины. Где вверено мне было не дать кануть в бездну забвения тем неброским морским событиям, что выпали на мою счастливую долю, не позволить стереться неповторимым людским образам, с коими имел я честь бороздить бескрайние моря просторы. В том был мой удел, моё предназначенье. Ибо однажды человек от Литературы (то был главный редактор многовекового «Современника»), как мечом рубя ладонью воздух, громогласно — на всю аудиторию — изрёк: «Вам выдаётся аванс! Не нами — Литературой. Вы просто обязаны его оправдать!»

Я помнил об этом, я старался. Не по мере сил, но по мере возможностей. Написанный за несколько лет сборник рассказов, не теряя наивно времени на бесполезные поиски спонсоров, издал за морские свои — с того самого, последнего рейса, — деньги (это

была единственная, наряду со вставленным евроокном в нашей комнате, толковая их трата). В сети книжных магазинов он разошёлся, как горячие пирожки: раздарив кому ни попадя оставленные себе экземпляры, я принялся выкупать книжицы с прилавков. Ведь каждая была сродни закупоренной бутылке Капитана Гранта: может, хоть одно слово до сердца читателя дойдёт!

А читатель попадался порой такой умный! И дотошный. Немало из тех, кому в порыве откровения об авансе поведал, пытливо уточняли: «Так, а сколько дали-то?»

…За паспортом, после подачи мной документов в желанное окошечко аж в пятом часу, велели приходить через месяц.

А вторник пришёл уже на следующий день!..

* * *

На вторничное занятие я явился, как «чек» — свежеотпечатанный, только что из кассы. В новых туфлях, что купил, наконец — с «каталонских» премиальных. Не бальных, конечно, но кожаных, на каком-никаком каблуке: как человек теперь буду с него шагать! Туфли были симпатичные, приглянулись мне сразу и ценой (это было, ясно, главным), и декоративным переплетением глянцевой и кожаной полосок сбоку — всё-таки

какая-то «запендя», как черно-белый кафель танго (чуть, может, я и поспешил — в следующем, буквально, магазинчике были туфли и каблуком повыше, и ценой пониже). Обновить обувку, само собой  получилось в отутюженной рубашке с коротким рукавом и брюках от свадебного костюма: джинсы и футболки Татьяна забрала в стирку. Так что Люба, как всегда опоздавшая к началу разминки, заняв место рядом со мной сзади, одобрительно повела — припечатала по воздуху — ладонью: совсем, мол, другое дело!

Артёму, правда, туфли не понравились, о чём и не преминул он во взятой паузе заметить: «И здесь ещё зависит от выбора вашей обуви: она должна быть такой, чтобы не сковывать движений стопы».

Да ладно, маэстро! Мне и так удобно! На лучшие всё равно денег не было.

«Стоя на зеркало», мы старательно гнули стопы в основных, опять, шагах ча-ча-ча…

— С них начинается всё, поэтому и уделяем каждый раз им такое внимание. Научитесь правильно их делать, и потом, поверьте, перед вами откроется такое количество вариантов!..

Мы верили. Мы старались. Получалось пока что неважнецки — у меня, во всяком случае. И от невнятного кривлянья ног своих, что беспристрастно зеркало отображало, так искренне, видимо, лицом я кривился, что та красивая светловолосая девушка остановилась наконец, не в силах сдерживать больше приступы беззвучного смеха.

Ну, хоть людей повеселил!

— Теперь изучим «алеману». Встаём друг против друга — партнёры на партнёрш. Партнёрам, как всегда, «халява»…

Слава Богу!

— Делая вот этот шаг, они остаются на месте, поднимая левую руку, под которой и совершает кружение партнёрша…

Ничего себе — халява: это ж ещё запомнить и повторить надо!

— Девушки, смотрим вашу партию…

Наши красавицы кружились напротив, и у меня была возможность любоваться достойной среди других достойных — своей партнёршей. Она была великолепна! Не будь даже так плавны и пластичны её движения и изящны линии тела её — всё равно: она была лучшей! Для меня. Всегда.

— Хорошо! Давайте попробуем сделать это в парах.