Пожар Латинского проспекта

Неведомо зачем, но Степанович, бывший со Славой по особым «корешам» и даже наколку на руке имеющий («Да, это — по малолетке, скорее всего, выколол», — объяснял мне её происхождение знающий Славян), Мише всё передал слово в слово. Слава потом говорил: «Да специально — чтоб показать Мише, какой он муфлон». И на следующий день, едва войдя с шефом на территорию, гроза морей и океанов — а главное, лесов! — опрометью вбежал на второй этаж.

— Этот вот, этот! — подзуживал поспешавший сзади папашка.

— Ты!.. — остановился в дверях комнаты телохранитель.

Не выпуская из рук шпателя с жирным, как сметана, слоем шпаклёвки, Слава неспешно обернулся.

Долгую секунду они смотрели друг другу в глаза. Слава — с едва заметной, непременной в таких ситуациях (профессиональной?) своей ухмылкой.

— А ты знаешь, — краснея, надувался грудью Миша, — как из бетономешалки пальцы выковыривают?

Слава степенно кивнул.

— Хорошо, — сдувался на выдохе, только ещё зло щурился телохранитель, — что мы оба об этом знаем!

Да чего ж хорошего? Разве только, что Славу он теперь обходил, по возможности, сторонкой, а если и приходилось столкнуться нос к носу, то пожимал тому руку крепко и наскоро — никто чтоб особо момента не запечатлел. Впрочем, Слава достаточно скоро отсюда ушёл: на фига ему такие пряники? Олежку, снюхавшегося тогда с появившимся Костиком, за себя оставив. Ушёл в ремонт своей квартиры — с головой. «А он — как линия горизонта: сколько ни иди, край всё там же». Только по случаю теперь Слава на Ушакова и приезжал, да и то — поздним вечером: пару-тройку мешочков шпаклёвки и клея, по старой памяти, в микроавтобус свой забросить. Чтоб ремонт домашний всё-таки продвигался. Не разорится, чай, заказчик!

Вот это я понимаю — Робин Гуд! Да, Миша, тут лесом не пройдёшь!..

— Люба, Люба, а ну-ка слазь с дуба!.. — тихо произнесла она.

— Что? — очнувшись, не понял я: что ли, тоже из Шервудского леса?

— Дразнилка такая есть: «Люба, Люба, а ну-ка слазь с дуба!» — «Ни фига не слезу, ещё выше полезу!» — с задумчивой улыбкой промолвила она. — Вот и я про то же…

Мы вышли на людную площадь меж двух торговых центров.

— Ну, что — прощаемся? — уже начинал грустить я. — Вообще-то, давай я тебя ещё через дорогу переведу — спокойней мне будет.

— Конечно! — засмеялась Люба. — Сама-то я не умею.

А то нет? Намедни как-то перебегали уже на мигающий зелёный: «Думаешь, успеем?» — «А куда мы денемся, если уже пошли?»

Провокаторша!

— Ну, пока, — клонился к поцелую я, — а то ещё Серый увидит! Если что — вали всё на меня!

— Сейчас, конечно! Татьяне с Семёном привет!

Всенепременно! Но раньше получилось поприветствовать друга.

— Славян, привет!.. Значит, я в трёх минутах ходьбы от «Кловера», хотел бы очень тебя видеть — отдать тебе уже полторы тысячи: спасибо, выручил!

Собрался, по сотне-другой, очередной должок другу. Последний уже…

— Похвально! Подходи к центральному входу, я сейчас выйду.

Вышли они вдвоём с Джоном — на широкую, абсолютно пустую лестницу огромного бизнес-центра. В котором магазинов с очаровательными продавщицами и скучающими охранниками было намного больше, чем залётных покупателей (точнее — любопытствующих).

— Здорово, Алексейка-воробейка! С танцев, наверное?

— В рубашечке, смотри, белой! — завистливо кивнул Джон.

— Ботинки сегодня прикупил — для танцпола, — выуживая обновку из пакета, предъявил алиби я.

— Уважуха! — искренне кивнул Славян.

— Ну, а у вас как дела?

— Да как у нас дела, — развёл Слава руками, — работаем всё, трудимся. Денно и нощно. К семнадцатому декабря должны мы этаж сдать. На минутку вот только к тебе и выскочили.

— Что там с Вадимом у вас? Развязались? — из приличия спросил я.

— Ушли мы оттуда, — вздохнул Слава. — Денег там оставили-и!.. — Он только и покачал головой.

— Ну, не из-за меня, нет? — Ещё бы из-за тебя! Мы бы тебя сразу подтянули!

Шутник…

— Вадим, кстати, про тебя спрашивал, — замолвил слово Джон, — про камин.

— Забудет пусть мои имя, фамилию и адрес! — в сердцах отмахнулся я. — Пусть ищет, кого хочет!

Друзья одобрительно кивнули.

— Ладно, парни, не буду тогда отвлекать — удачи, побёг я. Созвонимся, как что. Покедова!

Мы расстались крепкими рукопожатиями.

* * *

А Татьяна действительно, на четвёртый уже год работы, ошарашила меня как-то:

— Разговаривала я с мужем одной нашей учительницы — он юрист. Рассказала ему ситуацию, он говорит: «Пусть приходит, обсудим, как лучше сделать. Случаются нередко такие случаи»… Ты же знаешь — я не могу, когда ситуация не под моим контролем.

Серьёзность намерений подтвердил и сын несколькими днями спустя, когда я отводил его на тренировку.

— Папа, а ты им скажи: мы на них в суд подадим, и всё! Они испугаются…

Что уж тут было сказать! Только молитву Гриши («Заканчивай скорее, Лёха! Заканчивай — и уходи») повторить?

Правда — я старался!

Честно — я спешил…

«Гриша, видит Небо, я делаю всё, что могу!»

* * *

Теперь надо было ждать загранпаспорта, который был необходим для получения морских документов — без него и соваться куда-то нечего. Дальше надо было сменить свидетельство квалифицированного матроса на «корочки» нового образца. Никак не