Пожиратель душ. Об ангелах, демонах и потусторонних кошмарах

На следующий день кошмар навалился с новой силой. Работа над «Бродящим в ночи» шла полным ходом, а голова болела все пуще. Я постоянно ощущал на себе мерзкий грим, уродовавший лицо. Смотреться в зеркало и встречаться взглядом с жутким Эком Мора было противно и страшно.

Около пяти Дурган в последний раз крикнул: «Снято!» Я отошел в сторону от съемочной площадки и прислонился, дрожа от усталости, к шершавой сосновой коре. Зрение помутилось, воспаленный мозг распирал череп, и меня преследовало странное чувство, будто я превращаюсь в кого-то другого.

Кто-то тронул меня за плечо:

– Удалять грим, мистер Рид?

И тогда с моего языка сорвались слова – ужасные, безумные, а самое главное, не мои! Мой язык, мой голос – но кричал не Джон Рид, а Эк Мора!

– Не получится! – заревел он яростно.

Гример испуганно отшатнулся и побледнел.

– Что за… – выдохнул он.

– Краска не сойдет! – продолжал выкрикивать мой голос. – Понятно? Она теперь навсегда!

Позвали режиссера, вокруг меня собралась толпа. Сквозь нее протолкался Фред Дурган, следом спешила Лизбет. Тяжелая рука Фреда легла мне на плечо.

– Что с тобой, Джонни? – растерянно спросил он.

– Вы годами заставляли меня играть монстров! – Казалось, я исполнял роль, хорошо мне известную и сыгранную прежде. – Радуйтесь теперь! Видите?! Видите?! Эта проклятая маска… она больше не маска! Она теперь мое настоящее лицо!

Никогда не забуду того смертельного ужаса в глазах Дургана. Ему эта сцена была знакома не хуже – но участвовал он в ней семь лет назад, а на моем месте стоял Мора.

Стряхнув оцепенение, он еще крепче сжал мое плечо, и я дернулся, вырываясь. В голове бушевал алый вихрь, свирепая жажда пылала огнем в груди – я знал, что утолить ее в Стар-Вэлли нечем. В памяти вдруг возникла девушка из отеля «Сосны», ее белоснежная шея и мерно бьющаяся тонкая жилка…

Из моей груди вырвался крик, в котором не было ничего человеческого, – это был свирепый вой дикого зверя. Едва не свалив здоровяка с ног, я оттолкнул его в сторону и пустился бегом.

Лизбет преградила мне путь.

Я сжал кулаки и замахнулся, она испуганно вскрикнула. В последний момент проблеск разума заставил меня отвести удар, но он все же задел плечо девушки. Она отшатнулась, и я проскочил мимо.

Дальше, дальше, в сумеречную чащу заснеженных сосен. Я несся скачками, в мозгу бушевало пламя безумия, а губы изрыгали проклятия. Мои собственные губы, но голосом Мора – монстра-вампира, уже семь лет как мертвого! Пересохшее горло саднило, позади затихал суматошный людской гвалт, а впереди меня ждал отель «Сосны».

Уловив тонкий жалобный крик, я замедлил бег. Снова писк, совсем близко. Легкое движение в кустах – я осторожно приблизился.

Кролик!

Животное билось в ветвях упавшего дерева. Обломанный сучок проткнул живот, алая кровь окропила снег вокруг. Смерть была неминуема.

Мне очень хочется так думать теперь.

Я пробрался сквозь кустарник, мои пальцы сжимались и подергивались. Глаза жертвы уже стекленели, кровь иссякала. Если не поспешить…

Не помню, что случилось потом, – вернее, не хочу вспоминать. Знаю лишь, что бежал дальше, ощущая на липких губах солоноватый резкий привкус, а обескровленное тельце зверька лежало недвижно на снегу.

Но разве могло оно утолить мою жажду? Во рту было все так же сухо, а перед глазами стояло видение белоснежного горла с пульсирующей голубоватой жилкой. Сосновый лес казался нескончаемым. Наконец, уже после заката, впереди показались очертания отеля.

Было довольно рано, и девушка, вероятно, еще не спала, и я подкрался к окну очень осторожно. Она сидела перед зеркалом и расчесывала волосы, спадавшие на плечи темным водопадом. Я легонько проверил окно – не заперто. Затем быстро распахнул его и перескочил через подоконник.

Она обернулась и вскрикнула. Я невольно замер, увидев в ее распахнутых глазах смертельный ужас, а в зеркале за плечом – свое жуткое отражение. Однако меня самого мерзкая маска вампира испугать не могла. Из моей груди вырвалось звериное рычание, и вопли жертвы прокатились эхом по коридорам здания.

Услышав топот бегущих ног, я прыгнул вперед и схватил девушку в охапку, зажав ей ладонью рот. Она вырывалась и отбивалась, но с моей силой справиться не могла.

Из коридора послышался крик, распахнулась дверь, но я уже выскочил в окно и помчался сквозь сугробы, унося драгоценную добычу. Будь у них оружие, они бы не стали стрелять из опасения задеть ее.

Даже на бегу я с трудом отводил взгляд от голубой жилки на девичьей шее. Палящая жажда, охватившая меня, становилась невыносимой. Наконец, не выдержав, я остановился в густой чаще леса и опустил девушку в снег, продолжая зажимать ей рот. А затем приник ртом к ее горлу, смакуя прохладную ароматную кожу и медленно сжимая зубы…

– Эй ты, чертов псих!

Я обернулся. В зарослях мелькали темные фигуры. Погоня! В грудь мне уставилось дуло револьвера. Бросив в отчаянии взгляд на лежащую, я отскочил назад и кинулся вниз по снежному склону. За спиной раздавались гневные окрики, потом загремели выстрелы, но лишь одна пуля прожужжала над ухом, как рассерженная оса.