Пожиратель душ. Об ангелах, демонах и потусторонних кошмарах

– Да… Я добрался до больницы в каком-то городке. К счастью, тамошний врач кое-что смыслил в пластической хирургии, он восстановил мне лицо, хотя сделать прежнее без фотографий не мог. Впрочем, какая разница? В голове у меня помутилось, и Эк Мора больше не существовал.

– Однако его актерские навыки сохранились, – заметила Лизбет, – и в конце концов ты снова попал в Голливуд. Сыграл в эпизоде и был признан равным великому Мора. Как же иначе, ведь ты и был им, только с другим лицом!

– Но теперь-то я вполне здоров? – Я усердно оттирал полотенцем щеки. – Совсем иначе себя чувствую… и голова перестала болеть.

– Ну конечно! – воскликнул Дурган. – В практике психоанализа это главное правило. Осознай свои страхи, вытащи наружу, и они исчезнут… Когда ты снова приехал сюда, чтобы играть в «Бродящем в ночи», вернулась и прежняя ненависть, которую испытывал Мора к вампирским ролям, – на самом деле твоя собственная ненависть, хоть ты этого не подозревал. Ты решил… Черт побери, мне твои мысли даже вообразить трудно!

Я с омерзением отбросил грязное полотенце.

– Так и есть, Фред: теперь я ничего не боюсь… Лизбет… – повернулся я к девушке, – поцелуй меня!

Она с улыбкой заключила меня в объятия, и жаркое прикосновение ее губ окончательно рассеяло черный ужас, который преследовал меня семь долгих лет.

Тень на экране

Закрытый показ «Мастера пыток» проходил в «Беверли-театре». Едва на экране вспыхнуло мое имя: «Режиссер Питер Хэвиленд», – меня пробрал холодок дурного предчувствия, несмотря на аплодисменты отзывчивой публики. Когда столько лет крутишься в кинематографе, вырабатывается чутье на такие вещи. Я могу определить, что фильм никуда не годится, по первой же сотне футов пленки. И все же «Мастер пыток» был ничем не хуже десятка других картин, к которым я приложил руку за последние несколько лет.

Но я прекрасно понимал, что это всего лишь формула – формула кассового успеха. Со звездами полный порядок, гримерный отдел потрудился на славу, диалоги вышли на удивление гладкими. Только все равно это был обычный кассовый фильм, а не тот, какой я хотел бы снять.

Понаблюдав, как разматывается с катушки кинолента под россыпи одобрительных аплодисментов, я встал и вышел в фойе. Там маялись бездельем ребята из «Саммит-пикчерз», курили и обсуждали фильм. Энн Ховард, сыгравшая главную героиню в «Мастере пыток», обратила внимание на мой хмурый вид и оттащила в уголок. Она была из того редкого типа девушек, которые прекрасно смотрятся на экране без толстого слоя желтоватого грима, придающего актерам сходство с ожившими мертвецами. Она была миниатюрная, в ней чудесно сочетались все оттенки коричневого: каштановые волосы, карие глаза, оливковая кожа. Я бы посмотрел, как она сыграет в «Питере Пене». В смысле, у нее подходящий типаж.

Пару раз я даже делал ей предложение, но она не принимала меня всерьез. Если уж на то пошло, я сам не знал, насколько это было серьезно.

А сейчас она отвела меня в бар и заказала два коктейля.

– Не строй из себя страдальца, Пит. – Она поглядела на меня поверх бокала. – Фильм пройдет на ура. Он довольно примитивен и поэтому понравится боссам. И моей карьере никак не повредит.

Да, она была права. Ей досталась выигрышная роль, и Энн выжала из нее все, что могла. И у фильма будут хорошие сборы. С тех пор как «Юниверсал» выпустила «Ночной ключ» с Карлоффом[21], минул уже не один месяц, и публика созрела для нового фильма ужасов.

– Знаю, – ответил я и показал бармену на свой пустой бокал. – Но я так устал от этой дешевки. Боже, как бы я хотел снять второй «Кабинет доктора Калигари»![22]

– Или вторую «Обезьяну Бога», – предложила Энн.

– Может, даже и так, – пожал я плечами. – Полно возможностей нагнать жути на экране, Энн… Но по-настоящему хороший фильм в этой манере не поддержит ни один продюсер. Назовет его эстетством и скажет, что он провалится. А если захочу работать сам по себе… Ну да, Хект[23] и Макартур[24] пытались, но оба вернулись в платежную ведомость Голливуда.

К Энн подошел какой-то знакомый и встрял в разговор. Я заметил, что меня подзывает один парень, коротко извинился перед Энн и подошел к нему. Это был Энди Уорт – самый грязный сплетник из всех голливудских журналистов. Толстый коротышка с ухоженными усами и густо напомаженными черными волосами. Я знал, что это ловчила и вонючий скунс, но он мог раскопать вдвое больше секретов, чем сам Уинчелл[25]. Уорт воображал себя героем-любовником и в свободное время шантажировал актрис, пытаясь затащить их к себе в постель.

Конечно, это еще не делало его негодяем. Мне по душе любой, кто может поддерживать осмысленную беседу хотя бы десять минут, а Уорт был на это способен. Он пригладил усы и сказал:

– Слышал, ты говорил про «Обезьяну Бога». Вот так совпадение, Пит!

– Да? – насторожился я (а иначе и нельзя, когда имеешь дело с ходячей желтой газетенкой). – В каком смысле?

Он глубоко вздохнул:

– Ну, ты же понимаешь, у меня нет точной информации, это только слухи… Но я нашел фильм, рядом с которым даже самые жуткие картины будут иметь бледный вид.