Познавая прекрасное (ЛП)

«Ну что ж… По крайней мере, хотя бы магловское правосудие восторжествовало в этой ситуации».

И впервые с пятничного вечера она вдруг почувствовала реальный ужас того, что если бы Люциус не действовал так быстро и решительно, то возможно, они оба могли быть мертвы.

Но и нечто хорошее все же слабо затеплилось в мрачных мыслях: сообщения из газет подарили надежду, что у нее появилась возможность спасти Люциуса. Было совершенно ясно, что он оказал миру маглов огромную услугу, поспособствовав поимке такого мерзавца. Конечно же, Визенгамот обязан будет принять это во внимание.

Она начала читать остальные статьи, и по мере прочтения в ее светлой головке шаг за шагом формировался вполне определенный план, кажущийся абсолютно реальным.

«Я понимаю, что законы волшебного сообщества отличаются от магловских, но все же… еще ничего не потеряно!»

Тщательно обдумывая свою идею, Гермиона и не заметила, как пролетел остаток дня.

«Мда… План, конечно, хорош… Но и чреват риском для нас обоих. И большими неприятностями, если что-то пойдет не так. Но нет! К черту сомнения! Я все равно попытаюсь. В конце концов, на кону стоит свобода моего любимого мужчины. А ради этого можно и рискнуть!»

Поэтому она быстро набросала и отправила с совой письмо Кингсли Шеклботу, в котором сообщала, что уже знает об аресте мистера Малфоя, и просила назвать ей дату и время слушания по этому делу, чувствуя ответственность за его реабилитацию. Ответное послание от министра Гермиона получила очень скоро, буквально через пару часов. Отвязав дрожащими руками пергамент, прочла:

«Дорогая Гермиона, я уверен, что тебе известно о неправомерности раскрытия деталей ареста и времени назначенных заседаний суда. Но, учитывая твое участие в программе реабилитации Люциуса Малфоя, думаю, могу позволить себе нарушение существующих правил.

Мистер Малфой был арестован вчера утром за использование Круциатуса против магла не далее, как пятничным вечером. По его утверждению, на тот момент он находился в парке один, хотя и признал, что ранее у вас была назначена встреча. Он сказал, что вы вместе ужинали и ходили на концерт классической музыки. После которого, опять же со слов Малфоя, расстались и отправились каждый по своим делам. Далее он сообщил, что шел через Гайд-парк, когда этот человек напал на него с ножом. Малфой говорит, что просто защищался, но я уверен, что тебе опять же известно о вопиющем нарушении наших законов в случае применения Непростительного заклятия, тем более против обычного магла.

Слушание по этому делу состоится завтра в десять часов утра. В связи с обстоятельствами расследования, я позволю тебе присутствовать на нем, тем более что тебя и так могут вызвать в качестве свидетеля.

Хочу добавить, что искренне сожалею о случившемся, особенно после того, как ты с оптимизмом рассказывала об успехах малфоевской программы. И хотя мне известно, что он применил Круциатус к достаточно редкому гаду, поощрить подобное или закрыть на это глаза мы не имеем права. Поскольку закон есть закон.

С наилучшими пожеланиями, Кингсли Шеклболт».

Письмо оставило у Гермионы двоякое впечатление. Хорошо было то, что ей официально разрешили присутствовать на заседании суда и, возможно, даже свидетельствовать в пользу Люциуса. Опять же Кингсли сожалел о случившемся и признавал, что магл получил по заслугам. Это тоже радовало.

«Да, но почему Люциус сказал им, что был в парке один? Не потому ли, что наша совместная прогулка поздним вечером могла навести их на мысль о романтическом продолжении официальной части программы? И послужить доказательством того, что наши отношения далеки от чисто профессиональных. Получается, что Люциус сделал все, чтобы наша связь по-прежнему осталась для всех тайной. А я должна уважать его решение».

Гермиона вспомнила, что в письме было еще кое-что, беспокоящее и расстраивающее ее: министр настаивал на строгом исполнении закона. Настроение тут же испортилось снова, но отказываться от придуманного ранее плана она ни в коем случае не собиралась.

Наступил вечер. Гермиона спустилась на кухню и предложила Тибби составить ей компанию за ужином. Бедная служанка поначалу не знала, как отреагировать на подобное приглашение, но потом, сдавшись на уговоры, все же согласилась. Так они и ужинали, тихонько переговариваясь о предстоящем назавтра суде. Тронутая искренним беспокойством эльфийки за своего хозяина, Гермиона попыталась утешить ее:

— Не волнуйся, Тибби. Мистер Малфой вернется. Обязательно вернется.

— Конечно, мисс. Тибби очень, очень надеется, что у хозяина все будет хорошо.

Невесело улыбнувшись, они пожелали друг другу спокойной ночи, и Гермиона поднялась в спальню.