Познавая прекрасное (ЛП)

Когда до Тренча дошел смысл сказанного, по лицу его (медленно, но верно) пополз густой румянец.

— Понятно… — смущенно пробормотал старый волшебник. — Что случилось дальше?

— Дальше… Я подошла к нему, чтобы посмотреть, насколько серьезны его ранения. Но не учла, что падая, он приземлился рядом со своим ножом, вырванным из его руки Экспелиармусом. Он схватил нож и снова попытался ударить меня им. При этом еще и осыпал меня площадной бранью, оскорблял и даже бросил несколько грязных замечаний сексуального характера. Я не хочу и не буду повторять их. Скажу лишь, что это страшно оскорбило и возмутило меня. И я даже не осознала, как в порыве ярости захотела лишь одного: сделать ему больно. Очень больно!

Тяжело дыша, Гермиона на какое-то время замолчала, но потом продолжила:

— И тогда… мне на ум пришло именно это заклятие. Страшное. Непростительное. Которое я испытала когда-то на себе. И не скрою: зная, насколько оно болезненно, насколько страшные мучения может причинить, я произнесла его. Мне очень жаль, но должна признаться, что если бы эта ужасная ситуация случилась еще раз, я бы снова захотела причинить тому мерзавцу боль. И сделала бы это! Поэтому… мне лишь остается надеяться на ваше понимание и снисхождение.

В зале стояла мертвая тишина, и до Гермионы доносилось лишь тяжелое рваное дыхание Люциуса. Ей очень хотелось взглянуть на него. Хотя бы искоса. Но она побоялась.

Наконец Тренч глубоко вздохнул, не зная, что делать дальше.

— Мисс Грейнджер, если все действительно так, то… вы знаете, что диктует нам всем закон?

— Конечно, — четко, без малейшего намека на колебание ответила Гермиона. — И вы можете удостовериться, что палочка мистера Малфоя слушается меня. А также убедиться, что моя собственная до сих пор находится в кабинете. Я не была там с пятницы, и это тоже легко проверить.

Находясь в явном замешательстве, Тренч обернулся к министру, но тот еле заметно пожал плечами. Никакой помощи Верховному чародею предложить он сейчас не мог.

— Ясно, что один из них лжет, но, черт возьми, я понятия не имею, как разобраться с этим делом, — в голосе Шеклбота явно звучала досада.

— Мисс Грейнджер сказала неправду. Круциатус использовал я, — раздался вдруг спокойный голос Люциуса.

Гермиона повернулась и бросила на него взгляд, но Малфой упорно смотрел прямо перед собой.

По залу пронесся громкий ропот, и Тренч снова поднял руку, требуя тишины. Он неспешно снял очки, наклонился и внимательно уставился на Люциуса.

— Видите ли, мистер Малфой, дело в том, что… если мисс Грейнджер солгала нам, то сделала она это лишь для того, чтобы защитить вас. Вас, бывшего Пожирателя Смерти, в доме которого ее подвергла мучительным пыткам ваша же золовка. В то время, когда вы стояли неподалеку и безучастно наблюдали за происходящим. И я не могу понять: с какой стати ей защищать вас ценой собственной свободы?

Невольно приоткрыв рот, Гермиона выжидающе затаила дыхание и посмотрела на Люциуса. Долгое время он молчал, и члены Совета уже начали недовольно перешептываться, когда Малфой наконец спокойно и прямо ответил:

— Потому что мы любим друг друга.

У всех присутствующих вырвались изумленные вздохи, и краем глаза Гермиона заметила, как Гарри расстроено опустил голову. Но даже это показалось совсем неважным: она не могла отвести глаз от Малфоя.

«Боже… Он раскрыл наши отношения перед всем волшебным миром. Рискуя оттолкнуть своего сына, рискуя снова оказаться в Азкабане… И лишь для того, чтобы защитить меня!» — Гермиона едва сдерживалась: так хотелось подбежать и обнять его.

Ее несколько отрезвил спокойный, но очень серьезный голос Тренча.

— Мисс Грейнджер, правду ли сказал мистер Малфой… о ваших отношениях?

Все еще глядя на любимого мужчину, она даже не заметила, как с губ слетело:

— Да. Это правда.

Однако опасения тут же обрушились с еще большей силой и легли на душу огромной тяжестью.

«Как отреагирует Совет на эти новости? И как теперь скажется то, что я солгала им? Какое решение они примут? Ведь получается, что мы с Люциусом… готовы оказаться в Азкабане один ради другого…»

От несмолкаемого гула голосов Гермиона пришла в себя. Зал взволнованно шумел, и Тренч безуспешно пытался навести порядок. Когда волнение, наконец-то, немного улеглось, он заговорил медленно и четко:

— Мы, кажется, зашли в тупик, и поэтому я вынужден объявить перерыв. Для принятия правильного решения Совет должен обсудить сложившуюся ситуацию, — он слегка повернулся в сторону авроров: — Пожалуйста, отведите мистера Малфоя обратно в камеру.

Потом перевел взгляд на Гермиону и глубоко вздохнул.

— Мисс Грейнджер, с тяжелым сердцем я должен сказать, что вам также придется дождаться окончательного решения в камере. Надеюсь, вы понимаете, что связано это исключительно с характером ваших показаний. Мне жаль, но порядок того требует.

Люциус вышел первым, коротко глянув по пути на Гермиону, и во взгляде его мелькнула нежность.