Познавая прекрасное (ЛП)

Дождавшись, когда Гермиона замолчит, Люциус резко поднял ее и, развернув к себе спиной, толкнул обратно на стол. Она почти упала на него грудью, видя, как волосы веером разлетаются вокруг. И через пару мгновений ахнула и закусила губу, почувствовав, что Люциус уже глубоко внутри, услышав глухой рык, который сопровождал быстрое и мощное проникновение. На этот раз он двигался стремительно и сильно, каждый раз входя в нее так глубоко, как только мог. С каждым его толчком Гермиона ощущала, как клитор сквозь складки кожи тихонько трется о закругленное ребро столешницы, подводя ее ко второму оргазму все ближе. Проигрыш электрогитары продолжался и продолжался, и они, растворяясь в звуках этой пронзительной мелодии, словно растворялись друг в друге. Наконец Гермиона начала содрогаться от снова накатывающих на нее волн, и, почувствовав это, Малфой впился пальцами в ее бедра и начал двигаться еще быстрее. А уже скоро оба закричали от острого почти болезненного наслаждения, и последний аккорд песни умолк вместе с ними.

Тяжело рухнув сверху, Люциус уткнулся ей в шею и тут же ощутил, как маленькая ладошка гладит его затылок. Теперь, когда накал страстей стих, оба оказались удивлены тем шквалом эмоций, что обрушился на них так внезапно и так сильно.

— Я и не знала, что ты любишь «Ганз эн Роузез».

— Да я и не люблю… и вряд ли полюблю когда-нибудь. Но если их музыка приводит тебя в такое состояние… в каком застал, войдя в кухню, то так и быть: я готов слушать их каждый день… Тем более что текст песни был…

— Каким? — еще не до конца пришедшая в себя Гермиона не поняла, что он имел в виду, и насторожилась.

— Довольно… эмоциональным…

Она задумчиво улыбнулась, но, до сих пор плавающая в дымке удовольствия, заняться анализом его слов не смогла.

Через некоторое время Люциус неохотно отстранился, и Гермиона, приведя себя в порядок, вернулась к приготовлению ужина. Она выключила радио, а Малфой, налив себе бокал вина, уселся за стол. И пока еда не оказалась готова, они увлеченно болтали о случившемся за день, делясь друг с другом подробностями.

Уже скоро ризотто с курицей дошло до ума, и Гермиона начала накрывать на стол. Занятая делом, она не видела, как Люциус с еле заметной улыбкой тихонько наблюдает за каждым ее движением и каждым шагом. А когда наконец поставила перед ним тарелку и присела рядом, тут же мягко поблагодарил:

— Спасибо.

— Не верю своим ушам, — не сдержала усмешку Гермиона. — Третье «спасибо» за час. Я чувствую себя счастливым кроликом.

Малфой иронично приподнял бровь.

— Хм… Аналогия с кроликом как-то связана с частотой наших плотских взаимодействий?

Гермиона громко рассмеялась.

— Плотских взаимодействий? Теперь это так называется? О, мистер Малфой, вы и впрямь, как никто другой умеете обращаться со словами…

Люциус улыбнулся ей, глядя через стол.

— А ты, судя по всему, прекрасно умеешь обращаться с продуктами. Получилось очень вкусно.

Вспыхнув от комплимента, Гермиона потупила глаза.

— Спасибо. Я рада, что тебе нравится. Честно сказать, хотелось бы как-нибудь взглянуть и на тебя в этой роли…

На этот раз бровь Малфоя оказалась поднята еще выше и поднята весьма насмешливо. Мысленно улыбнувшись, Гермиона подумала, что скорей всего этот человек ни разу в жизни не утруждал себя такой банальностью, как приготовление еды.

«Да… Но может, мне удастся когда-нибудь изменить в нем и это? Хотя бы чуточку…»

Покончив с ужином, они вместе разобрались с грязной посудой, сделав это с помощью магии, и вернулись в гостиную, где Люциус снова налил ей бокал «Чарующего света», а себе немного виски. И еще долго сидели там: обнявшись, о чем-то тихо разговаривая и любуясь сполохами пламени в камине. Им было хорошо и уютно.

Гермионе вдруг подумалось, что никогда в жизни она не чувствовала себя более счастливой. Тогда она еще не знала, что Люциус в этот момент думает то же самое…

========== Глава 45. Выходные ==========