Познавая прекрасное (ЛП)

Поняв, что и в этом случае оттягивать неизбежное бессмысленно, Гермиона наконец потянулась и нажала кнопку звонка. Уже совсем скоро дверь ей открыл улыбающийся Гарри, который, увидев ее заплаканное лицо, улыбаться тут же перестал. Лишь отступил назад, пропуская ее в дом, и расстроено пробормотал: «Входи». И Гермиона поняла, что он уже обо всем догадался.

Она прошла на кухню, где за столом сидела Джинни, листающая какую-то книгу. Подняв голову, она удивленно и пристально уставилась на Гермиону, отчего та сразу же ощутила жуткую неловкость, осознав, что рассталась не просто с бойфрендом, а с родным братом лучшей подруги. С которой сейчас придется объясниться.

Джинни поднялась и коротко пригласила ее присесть, что Гермиона и сделала, продолжая чувствовать себя последней дрянью. Следом за нею в кухню вошел Гарри, без слов налил чаю и, поставив перед Гермионой чашку, уселся на соседний стул. Воцарилось тяжелое молчание. Друзья ни о чем не спрашивали, а лишь молча ждали, когда она сама скажет то, о чем уже догадывались они оба.

Долгое время Гермиона не могла говорить и просто сидела, плотно обхватив руками чашку с темной горячей жидкостью. Но продолжаться вечно это не могло, поэтому в конце концов она посмотрела на них и тихо, но отчетливо, проговорила:

— Я ушла от Рональда.

Ничего не ответив на это, Гарри лишь мрачно потупился, зато Джинни уставилась на нее горько и разочарованно. На какое-то время в кухне снова повисла гнетущая тишина, но потом Гарри глубоко вздохнул и заговорил. Монотонно и почти без эмоций.

— Что ж, понятно. На самом деле мы поняли это сразу, как только ты пришла. И… как он?

Чувство вины навалилось на Гермиону с новой силой, и она сокрушенно уставилась в свою чашку. Встречаться взглядами с друзьями было невыносимо.

— Я… я не знаю. Он остался там, в квартире.

Гарри и Джинни переглянулись. Гермиона понимала, что в эту минуту они без слов обсуждают, стоит ли кому-то из них направиться к Рону прямо сейчас. И очень надеялась, что так и случится, что кто-нибудь обязательно будет рядом с ним в этот ужасный для него вечер. Гермиона очень хотела, чтобы лучший друг или родная сестра хоть как-то поддержали его и помогли справиться с той болью, которую причинила ему сегодня, да и не только сегодня. Чувствуя, как состояние тяжкой напряженности достигло апогея, она замерла, не двигаясь и даже почти не дыша.

Тишину нарушила Джинни, и в ее голосе Гермиона ясно слышала нескрываемую боль.

— Я так ничего и не понимаю, Гермиона. Ничего! Почему? Ведь у вас с ним все было хорошо. Мы с Гарри даже завидовали иногда, насколько спокойно и бесконфликтно вам удается уживаться друг с другом. Просто… Все так внезапно. Совершенно внезапно.

— Это не совсем так, Джинни, точнее… это было не совсем так, как казалось вам со стороны… — Гермиона запнулась, не зная, как продолжить.

— А как тогда?

— Думаю, я уже давно обманывала себя, что у нас все хорошо. Да, я знаю, что со стороны так и должно было казаться, но… это было обманчивое впечатление, поверь. А теперь, когда я знаю, как оно может быть на самом деле, по-настоящему, я не могу больше оставаться с Роном…

— Но, — включился в разговор Гарри. — Что такого могло произойти, чтобы ты стала вдруг смотреть на ваши с Роном чувства по-другому? Что послужило причиной такого резкого изменения твоего отношения к нему, да и вообще к жизни? У тебя на работе что-то происходит? Так расскажи нам! — он даже не сомневался в ее верности, но Гермиона знала, что Джинни далеко не так наивна, как ее бойфренд. И, конечно, она заговорила почти сразу же вслед за Гарри.

— Ты встречаешься с кем-то, правда? Рон уверен, что это так и есть, и я согласна с ним, — в ее голосе звучала холодная ярость, расстроившая Гермиону еще сильнее.

«Они имеют право ненавидеть меня. Ведь мы не просто так расстались с Роном. Не потому, что банально не сошлись характерами. Я предала его. Изменила с другим… и даже не жалею об этом…»

Не в силах поднять глаза на друзей, Гермиона сидела и молчала, снова уставившись в чашку с чаем, и ее молчание стало для них тем, чем и должно было стать — знаком согласия.

— Черт, Гермиона. Я не думал, что все именно… — начал Гарри.

Этого она вынести уже не смогла. Закрыв лицо ладонями, Гермиона громко разрыдалась и почти простонала сквозь всхлипы:

— Я не хотела, чтобы это случилось, я думала, что счастлива с ним, но… на самом деле мне лишь казалось… А теперь, я стала другой, и мы с Роном совсем чужие друг другу… И я… да, я встречаюсь с другим мужчиной, и то, что происходит между нами, никогда не случалось между мной и Роном. Если бы я не встретила его, то и не знала бы, что такое может быть, и продолжала бы жить дальше и думать, что счастлива. Но теперь знаю! Знаю, какой счастливой становлюсь рядом с этим человеком. И не могу быть прежней, — она замолчала, пытаясь взять себя в руки, но все еще продолжала всхлипывать, а когда чуть затихла, то закончила уже спокойнее. — Мне очень жаль, что все так случилось. И я могу лишь мечтать, что когда-нибудь Рон сможет простить меня. Но жить с ним больше не могу. И не хочу…