Познавая прекрасное (ЛП)

— И как… среагировал на все это Рон? Ты подумала, как он теперь будет жить? Со всем этим… — Гарри старался говорить спокойно, но в голосе его явно звучала обида за друга и тревога о нем.

Гермиона отвернулась, ощущая, как чувство вины отдает болью в сердце.

— Я понимаю, что ему сейчас плохо. Очень плохо… И наверное, будет больно еще долго… Так же, как и мне будет больно и стыдно за все… Но так будет лучше. Рон заслуживает счастья, а я уже не смогу сделать его счастливым. Думаю, сейчас он постарается забыться в работе…

— Точнее, ты именно на это и надеешься, не так ли? — резко отозвалась Джинни, прерывая ее жалкие попытки оправдания.

— Пожалуйста, Джинни, не надо… — начала было Гермиона, но та снова перебила ее.

— И кто же он?.. Этот рыцарь в сияющих доспехах… Этот… открывший для тебя счастье герой?

Не отрывая взгляда от стола, Гермиона качнула головой в отрицании.

— Почему ты не хочешь сказать нам, Гермиона? Теперь-то какая разница? — и тут Джинни осенила догадка. — Или это кто-то, кого мы хорошо знаем, правда? Черт, ответь мне: кто это?!!

Гермиона продолжила изучать годовые кольца в древесине столешницы.

— Я не могу сказать вам…

Будучи гораздо спокойней своей разъяренной возлюбленной, Гарри попытался подойти к этому вопросу несколько с другой стороны.

— Гермиона, поверь, мы не желаем тебе зла. То есть, я имею в виду, что нам нужно понять, как этот человек относится к происходящему. Что он чувствует к тебе? Согласись, ведь это тоже важно.

И она вдруг осознала, что, даже не зная прямого ответа на этот вопрос, знает другое… Главное. То, что сказал ей сегодня утром Люциус, перед тем, как она покинула мэнор: «…мой дом пуст без тебя… И я сам пуст без тебя».

— Я нужна ему. Очень нужна, — ее ответ прозвучал ясно и четко.

— Хорошо, допустим, что это так. Но сможешь ли ты представить себе, что находишься с ним постоянно, живешь с ним, и будешь жить… всю жизнь? Ты готова к этому? — продолжал нажимать на нее Гарри.

Гермиона задумалась. Нет, она ни минуты не сомневалась, что жить с Люциусом и находиться с ним постоянно — это как раз то, чего она и сама ужасно хочет. Но вот насчет «всей жизни»… Надо признать, что вопрос Гарри застал ее врасплох, и она действительно задумалась. Задумалась и уже скоро ощутила, как чувство неопределенности, тяжким грузом давившее на плечи, вдруг исчезает, даруя странное облегчение. И обрадовавшись этой неожиданной легкости, она прямо и честно, глядя своему лучшему другу в глаза, ответила ему:

— Да. Готова.

— Так кто это, Гермиона? — Джинни никак не могла успокоиться, как и совсем еще недавно ее брат.

— Пожалуйста, не спрашивай меня об этом. Я не смогу сказать вам, — Гермиона расстроенно схватилась за голову, ощущая, как от этого вопроса к горлу поднимается противная тошнота.

— Да теперь-то какая разница? Если вы собираетесь продолжать… отношения, то мы все равно узнаем об этом. Рано или поздно, — Джинни определенно не желала слезать с волнующей ее темы. — Это, случаем, не Шеклбот? Боже, что я несу… Просто уже не знаю, на кого и думать. Может, Невилл?

Смехотворность ее предложений была настолько очевидной, а Гермиона уже настолько взвинченной, что в ответном смехе явно послышались истерические нотки. Она понимала, что смех ее выглядит сейчас со стороны вызывающе и даже глупо, а во взгляде Джинни закипает все большая и большая ярость, но остановиться не могла. Хотя и боялась, что еще минута — и этот идиотский смех перейдет в самую настоящую истерику. Невероятным усилием воли Гермиона постаралась взять себя в руки.

— Нет… конечно же, нет… это ни тот, и ни другой. Ради бога, Джинни, прекрати гадать…

Она наконец успокоилась, и в кухне снова повисло напряженное молчание. Молчание, которое оказалось нарушенным тем, кто знал ее лучше всех на свете.

— Гермиона, а это случайно… не Драко Малфой? — вопрос Гарри прозвучал спокойно и даже как-то задумчиво.

Ощущения оказались сродни удару под дых, поскольку она никак не ожидала, насколько близко удастся подобраться к правде лучшему другу. Невольно приоткрыв рот от удивления, Гермиона недоверчиво уставилась на размышляющего о чем-то Гарри и поняла, что тот напряженно ждет ее ответа. А еще поняла, что своей реакцией невольно дала ему знать, насколько недалек он от истины.

— Нет, Гарри, что ты такое несешь? Честно. Нет, это не Драко. Поверьте, у меня нет и не может быть романа с Драко Малфоем… — торопливо забормотала она, всматриваясь в их лица в ожидании реакции и с ужасом ожидая, а не прозвучит ли сейчас следующий вопрос, до которого остался всего один шажок.

«И смогу ли я тогда соврать им? По-настоящему соврать?»

Но и Гарри, и Джинни молчали. Вопрос, которого она так боялась, повис в воздухе, но произнесен так и не был. По их лицам казалось, что оба они не очень-то поверили в отрицание ее отношений с Драко, но спрашивать о чем-то еще так и не решились. Тишина, воцарившаяся на этот раз, стала особенно гнетущей, и ей вдруг ужасно захотелось рассказать им правду. Вот только понимала, что это будет ошибкой. Большой ошибкой. И мысленно прикусила себе язык.