Позолоченная луна

— Очень прогрессивно со стороны вас обоих проявить интерес, хотя и немного странный, к простой девушке с гор. Как представлю этот их «придорожный киоск» рядом с «Бон Марше», где эти две ее чумазые мелкие копии пытались продавать свои жуткие коренья… Неужели они всерьез рассчитывали, что кто-то может это купить? Полагаю, мистер Кэбот, вас привлекла трагичность всей ситуации.

Он молча взглянул на девушку.

Лилли проследила взглядом за Джорджем. Теперь она думала о нем в более фамильярном ключе, называя его по имени — по крайней мере, в мыслях. Его глаза скользили по саду. Даже сейчас, в конце осени, вокруг дорожек пламенели разные оттенки багрового, медного и зеленого.

Она ускорила шаг.

— Ваш мистер Олмстед просто художник. Только подумать, устроить классический закрытый сад здесь, среди этих гор. А какой отсюда очаровательный вид на дом.

— Мы рассчитывали именно на этот эффект перехода от дома в стиле Французского Ренессанса к классическому саду, а от него, вдоль лесной тропы, которая пролегает чуть дальше, к лесам Нового Мира. Весной здесь должны расцвести розы. А перед этим — тюльпаны, которые мы привезли из Голландии, и азалии вон там, на берегу, тоже будут прекрасно цвести.

Лилли как будто случайно коснулась рукой его руки.

— Розы. И тюльпаны! Как бы я хотела увидеть их весной. — И, само воплощение простодушия, подняла глаза на лицо Джорджа.

— Значит, вы их увидите, мисс Бартелеми. Мне всегда хочется разделить впечатления от этих гор с каждым, кто может оценить их красоту.

Лилли замедлила шаг, и он, повернувшись, почти столкнулся с ней.

— Надеюсь, — сказала она, — вы причисляете к ним и меня.

Страх, мелькнувший в его лице, возможно, был хорошим знаком, особенно если он был смешан с радостью. Ей удалось вызвать в нем какие-то чувства, и это не было скукой.

— И я хотела спросить, мистер Вандербильт, могу ли я попросить вашего разрешения осмотреть перед ужином ваши конюшни? Как они устроены внутри?

Его черты расплылись в искренней улыбке.

— Поскольку дом еще официально не открыт, то, подозреваю, ужин будет всего лишь пробным. Мы наняли не только шефа из Парижа, которого рекомендовал Хант, но и нескольких местных людей с гор. Так что я ожидаю небольшой баталии.

Она рассмеялась вместе с ним.

— Так может, безопаснее будет остаться в конюшнях и вовсе пропустить этот первый ужин на поле боя?

Подходя ко входу в дом, он сказал после паузы:

— Просто смешно, что у меня тут тридцать пять спален только для гостей, а я едва способен предложить вам лишь небольшую комнатку, чтобы переодеться к ужину. Но с этой стройкой…

— Ясно, — подошел к ним Грант. — И что, вы действительно живете прямо над стойлами? Нам всем довольно удобно в «Бэттери Парк» — и там прекрасные виды с балконов, — но не поторопились ли вы сами переехать из Брик Фарм сюда, пока все работы — если вы простите мне это выражение — довольно далеки от завершения?

— Вопрос в другом — теперь, когда я устроился над стойлами, сумею ли я убедить себя переехать оттуда в свои комнаты, когда они будут готовы.

Лилли обменялась с Джорджем понимающим взглядом. Это прекрасный момент взаимопонимания — на нем можно многое построить.

Из парадной двери выскочил Монкриф, лакей, с трудом удерживая в равновесии поднос с бокалами.

— Шампанского? — спросил он важным, низким голосом. Но сквозь все его попытки спокойствия и важности прорвалась улыбка. — Это Дельбек, как говорят, лучшее, что бывает. Прямо сразу ударяет в голову.

Аккуратно подстриженные усы Вандербильта приподнялись. Он поднял бокал.

— Ну, так за хорошее шампанское? И за энтузиазм.

Все присоединились к нему, подняв бокалы с шампанским в прохладном горном воздухе.

— И за ваш замечательный Билтмор, — продолжила Лилли. — За это ни с чем не сравнимое место.

За Билтмор!

Бокалы звякнули. Монкриф предложил еще. Снова звон стекла. Новые тосты. Звук шагов по посыпанной гравием дорожке откуда-то сзади. И тихое бормотание. Лилли отошла от компании, чтобы посмотреть на дом от его входной двери, и, глядя вверх, откинула голову назад.

Возле одного из каменных львов стояла пожилая женщина с лицом, покрытым сетью морщин, и ярко-рыжими, но пронизанными сединой волосами. Она разговаривала с молодой женщиной с гор, которую они уже встречали сегодня.

Лилли Бартелеми была не из тех женщин, кто нарочно подслушивает чужие разговоры — это было недостойно ее. Но если уж другие сами начинали обнажать перед ней свою жизнь, она не считала нужным беспокоиться и незаметно отходить в сторону.

Керри — кажется, Грант с Кэботом ссорились именно из-за этого имени? — стояла, наклонившись к пожилой женщине, которая явно не подозревала, что их может услышать кто-то еще.

— Так, значит, ты передумала, детка, да? Благослови тебя бог, долго же ты тянула. Похоже, тебя таки пробрало до костей.

Стоя к Лилли спиной, эта Керри качала головой.

— Папа уже не встанет с постели. Денег у нас нет. У меня нет выбора.

— Я знаю, детка. Мне так жаль.