Позывной «Леший»

Адольфа и прочих Гансов, мы обязательно шлепнем, при первом же удобном случае. Но, пока он нужен для дела – будет жить. И даже развлекаться… Тем более, Гретхен, вроде уже окончательно пустилась берегов. И юбку сбросила, не дожидаясь команды. И бокал с вином приняла… и на колени гестаповцу села. Правда, он этим воспользовался лишь для того, чтобы нашептать что-то блондинке на ухо, поглядывая на Митрохина. Ничего, капитан не кисейная барышня, авось выдержит десяток поцелуев, пока я соображу, как разрулить ситуацию, с пользой для дела.

Тем более, что насчет второй фройляйн имеются мысли…

Я потянулся и громко позвал:

–  Генрих… Дружище…

Англичанин с трудом отвел глаза он не перестающей раздеваться Адель. М-да… Женская красота, умноженная на ударную дозу шнапса, кого хочешь лишит рассудка.

–  Да, господин штандартенфюрер! – прогоняя наваждение, вскочил со стула Хорст. Приведя тем самым в замешательство всех остальных.

Митрохин вздрогнул и посмотрел на меня. По окаменевшему лицу капитана нельзя было ничего понять, но это если совсем не знать человека. Лично мне было понятно, что тот с трудом сдерживается и с огромным удовольствием сейчас был бы не здесь, а, к примеру, минировал мост.

Гестаповец, видя, как вскочил на ноги майор, попытался сделать то же самое, забыв о девице. И та с визгом свалилась на пол, умудрившись при этом опрокинуть фужер с вином на себя и на гауптштурмфюрера… А шатенка испуганно замерла, так и не выйдя из юбки, свалившейся к ее босоножкам. Кстати, на Адель тоже была шелковая комбинашка точно такого же покроя, как и у блондинки. Только розовая. Похоже, одежду девушкам выдали здесь.

Ну, а оба громилы "официанты", услышав мое звание, сперва словно ростом меньше стали, а там и вовсе потихоньку ретировались из комнаты.

Я оценил мизансцену и лениво поманил Хорста к себе.

–  Комм…

А когда англичанин встал рядом, негромко, так чтобы слышал только он, обрисовал задачу:

–  Значит так, мистер Флеминг… Мы с Густавом сейчас уезжаем. Темненькую забираем с собой. Во-первых, – чтобы не вызвать подозрений. Во-вторых, – она понадобиться нам в нашем деле. За себя решайте сами… Я бы, на вашем месте, остался…

–  Но…

–  Казнь Адольфа отложим. Ведь это его люди будут охранять замок Хохбург?

–  Да, но…

–  Так зачем нам лишняя головная боль? Сделаем одно, займемся под шумок и архивом. Поверьте, нам он тоже интересен. Поделимся… А теперь, пожалуйста, объявите всем, что я устал. Поэтому, желаю выпить на посошок и удалиться… Если Адольф попробует возражать, скажите, что мне его картины не нравятся, от них голова болит. Поэтому спать я желаю в доме своего друга, генерал-майора фон Тресков.

–  Он же поймет намек.

–  Вот и хорошо. Пусть считает, что я оценил тонкость его игры, и принял правила. Сам подставляться не хочу, а от него жду ответного хода. Посмотрим, насколько он умен.

У меня была еще одна домашняя заготовка. Осталась со службы… Наш зампотылу полка был в свое время в ограниченном контингенте советских войск в Германии и все застолья заканчивал одинаково.

Дождался, когда Хорст озвучит мое неожиданное желание, а так же отметил, что все присутствующие отреагировали на него по-разному. Митрохин – с облегчением. Адель – с неожиданно вспыхнувшей в глазах надеждой, которая тут же и погасла. Ну, это не страшно. Была бы искра, огонек раздуем. Блондинке, похоже, уже было все равно… Лишь бы поскорее закончилось. А вот гауптштурмфюрер не смог скрыть досаду. Он быстро заговорил, но был остановлен властным жестом англичанина, после чего Хорст медленно выдал ключевую фразу. О картинах…

Как же приятно смотреть, когда сволочь, считающая себя полубогом и ни в грош не ставящая чужие жизни, ощущает руку на собственном горле. Адольф побледнел, словно увидел перед собой расстрельную команду. И вот тогда я встал, чуть пошатываясь, добрел до стола. Наполнил чистый бокал, поднял его, и глядя в глаза гестаповца произнес:

–  Trinken wir darauf, dass wir uns hier versammelt haben und dass wir uns ofter treffen![20]

Глава восьмая

Ничего еще толком не понимающую, но и не ждущую для себя ничего хорошего, девушку усадили рядом с шофером. И пока тот рычал непрогретым мотором, я быстро проинструктировал Митрохина. Так что дальнейшее действие происходило от его лица.

–  Фройляйн, скажите водителю, куда вас отвезти.

–  Я не понимаю? – захлопала глазками Адель.

–  Что не понимаете? Не знаете, где живете или не хотите ехать домой?

–  Хочу… – прошептала та, словно боялась громким голосом спугнуть удачу. В общем-то, совершенно невероятную в данных обстоятельствах.

–  Тогда в чем проблема? – черствый капитан не принял душевных терзаний девушки. – Скажите водителю адрес. Ни он, ни я его не знаем…

Несколько секунд в машине был слышен только гул двигателя, потом Адель что-то пробормотала. Я не разобрал ни звука, но шофер кивнул и тронулся с места.

Машина неторопливо катила по ночной дороге, а Митрохин продолжал вербовку.

–  Адель, чтоб нам не рыться в бумагах, расскажите, в чем вас обвиняли?