Позывной «Зенит»

— Можно мы тихо в уголке посидим? Мне нужны только статистические справочники за прошлый год. Мы никому не помешаем. Ну, пожалуйста, герр Линке.

Гудрун пользовалась услугами этой библиотеки пару раз, когда собирала материал для научной работы по философии. Тогда стол, за которым она работала, стоял как раз со стеллажами справочников по статистике Германии. Как давно это было. Она была добропорядочная мать, верная жена, подающий большие надежды ученый. Идеи социального равенства, желание все поменять в государстве, где фашизм побежден, так ей казалось, только формально. Ведь люди остались те же самые, потому что других нет.

Многолетнее промывание мозгов не исчезает из-за подписания каких-то бумажек. По той же статистике, большая часть населения до сих пор считает, что при Гитлере им жилось хорошо. Тогда в Германию везли все лучшее, что можно было захватить в завоеванных странах. Имперское самомнение населения, что мы, немцы, скоро завладеем всем миром, надо только немного подождать, отравило сладким ядом не одну душу. Она с головой бросилась на борьбу с этим, чтобы спасти страну.

Очень быстро Эльза прошла путь, на котором словесный радикализм стал превращаться в теоретический экстремизм и в конечном итоге нашел свое воплощение в физическом терроре.

Библиотекарь не выдержал такого напора и согласился. Он впустил настойчивых просительниц и повел их в читальный зал. Гудрун взяла служителя под руку и стала с жаром что-то рассказывать, отвлекая его внимание.

Увидев входящего служащего, полицейские не насторожились, продолжили пить кофе. Гудрун в одно мгновение отбросила сумку и навела на полицейских оружие:

— Не двигаться! Я буду стрелять!

Двуствольный обрез гулял в ее руках, во-первых, из-за резкого всплеска эмоций, во-вторых, из-за того, что был немного для нее тяжеловат.

В помещении все замерли, даже сообщники.

Марте хватило секунды, чтобы метнуться к входной двери и впустить Августа. Линке понял свою ошибку и постарался исправить ее. Он сделал шаг к налетчице, чтобы попытаться остановить ее. Напряженные нервы женщины не выдержали, и она нажала на курок. Гулко грохнул выстрел. Двенадцатый калибр с близкого расстояния отбросил пожилого человека почти на метр. Крупная дробь разорвала плоть, брызги крови разлетелись в разные стороны. Полицейские вскочили с мест и инстинктивно прижались к стене, опасаясь второго выстрела.

Норвежец, услышав шум, ворвался в зал как ураган. Нервное напряжение передалось и ему. Всплеск адреналина застил разум, он навел пистолет на старшего полицейского.

Полицейский сразу опознал «беретту». Черный глаз вороненого ствола завораживал. Время как будто замедлилось. Он видел, как нападающий нажимает на курок и ждал смертельной вспышки, после которой для него уже ничего не будет. Во всем теле стало удивительно пусто до звона в ушах. Но выстрела не было. Террорист нажал на курок еще раз, потом еще…

«Сними с предохранителя», — хотел подсказать он неопытному парню, но вовремя остановил свой порыв.

«Что за черт! В чем дело?» — недоумевал Адольф.

Это был голос разума. Психика так устроена, что, когда включаются сильные эмоции, разум отключается. Но когда включается разум, он как кусочек льда охлаждает кипящие эмоции. Он сообразил отключить предохранитель, но этого времени хватило, чтобы отказаться от мысли застрелить полицейских.

Самым хладнокровным в этой ситуации оставался Бодер. Когда Линке ввел Гудрун, он только что прикурил новую сигарету. Он успел спокойно сделать пару затяжек, пока разыгрывалась драма со стрельбой и неудачным убийством охранников. Андреас погасил окурок и, как было уговорено, быстро подошел к окну. Он хладнокровно оценил, что о выходе через дверь нет и речи, так как в стоящей у входа машине остался третий вооруженный полицейский-водитель.

Бодер распахнул окно в сад. Хоть и второй этаж, но до земли было не так высоко. Он спрыгнул первым. За ним, не раздумывая, метнулась Эльза, следом за подругой — верная Марта. Пятясь задом, держа на прицеле полицейских, выпрыгнул и Август.

Глядя запачканные каплями крови листы, на которых она только что писала, Ульрика поняла, что это тот самый рубеж, о котором она много думала в последнее время. По договоренности, она должна была остаться и, изображая жертву нападения, следить за развитием ситуации. Но эта кровь на бумаге стала сигналом, что время пришло, и теперь писать она будет не чернилами, а кровью. Она резко вскочила и тоже выпрыгнула в окно следом за своими соратниками.

Юрген не глушил мотор, ожидая товарищей. Услышав приглушенный выстрел, он только выругался. Наконец с противоположной стороны дома показались беглецы. Первым влетел на переднее сиденье Бодер. У него и мысли не было помочь залезть в салон девушкам. Они прошмыгнули следом. Их утрамбовал объемный норвежец. Хлопнула дверь, машина уже готова была сорваться с места, когда Батый, осматриваясь напоследок, заметил ковыляющую Ульрику. При прыжке она одна из всех повредила ногу. Она просто плашмя упала на колени сообщников.

Машина стремительно покинула тихий район.