Практическая стилистика

Распространено мнение, что для человека, воспринимающего текст, существует проблема различения омонимов, а проблемы синонимов не существует: они не вызывают никаких затруднений при восприятии. Это мнение неверно. Наряду с проблемой различения омонимов — увы! — существует столь же реальная проблема отождествления синонимов (прежде всего контекстных), т. е. отнесения их к одному и тому же предмету (референту). Что стоит за разными синонимичными наименованиями — один ли предмет? — вот в чем вопрос. «Омонимы и синонимы, писал А.В. Савинов, — одинаково опасны в передаче мысли и могут деформировать логический процесс: первые неправильным отождествлением различного, вторые неправильным различением тождественного» (Савинов А.В. Логические законы мышления. Л., 1958. с. 127). Вероятно, омонимы все же более опасны не случайно именно эта проблема попала в поле зрения языковедов, но несомненно то, что синонимы, как и омонимы, создают реальные затруднения в процессе коммуникации, «деформируют логический процесс».

В радиопередаче «Встреча с песней» 21 сентября 1984 г. была прочитана такая фраза из письма: «И пусть для Александра Ивановича Маковского прозвучит песня „В парке Чаир“, которую в молодости пел мой отец». Бедный слушатель! Не сразу поймет он, озадаченный конструкцией, что Александр Иванович Маковский, упоминаемый в начале фразы, и мои отец, упоминаемый в конце, — один и тот же человек. Зачем превращать доверительную речь в загадку? А сказать можно было примерно так: И пусть для моего отца, Александра Ивановича Маковского, прозвучит песня «В парке Чаир», которую он пел в молодости.

Аналогично: «Сборы и подготовления, без приведения намерений в исполнение, были вообще чертою характера Страхова. Впрочем, судя по многим примерам, этою болезнию страдало большинство помещиков той эпохи. Так, например, дед всю жизнь собирался построить великолепный дом…» (Из воспоминаний В.А. Панаева. В кн.: Григорович Д.В. Литературные воспоминания. М., 1987. с. 150). Получается, что дед — еще один пример типичного безвольного поведения. Между тем это все тот же Страхов. Именно в тот момент, когда мы ожидаем обещанный новый пример, автор называет Страхова по-другому — дедом, и мы принимаем его за новое лицо.

Ошибку, вызванную синонимией (различение тождественного), отмечал еще в XVIII в. шотландский стилист Г. Хоум: «Это — когда к одному и тому же объекту, упоминаемому в одном периоде дважды, даются разные наименования. Например: об английских искателях приключений, первыми предпринявших завоевание Ирландии, говорится, что „вместо того чтобы отучить туземцев от их диких обычаев, они постепенно ассимилировались среди коренных жителей и забыли обычаи собственной страны“. Благодаря такому способу выражаться можно счесть, что автор хотел отличить коренных жителей от туземцев, и только общий смысл подсказывает нам, что это всего лишь разные обозначения, данные одному и тому же объекту ради разнообразия. Но ясность никогда не следует приносить в жертву никаким другим красотам…» (Хоум Г. Основания критики. M., 1977. с. 326). Как же улучшить приведенную фразу? Г. Хоум предлагает такой вариант: Забыв обычаи собственной страны, они постепенно ассимилировались среди туземцев…

«„Михаил бредил. Таранов отирал лоб следователю, поил Тарасова водой“. Я минуту сидел над этой фразой. Думаю: сколько же здесь лиц двое или четверо? Потом уж догадался, что Михаил и следователь — это все тот же Тарасов. Кто сказал вам, что надо здесь искать какие-то замены?» (Рождественская К.В. За круглым столом. М., 1962. с. 189).

Писатель Л. Соболев критикует распространенное среди редакторов мнение, что нельзя в одной фразе дважды назвать персонаж одним и тем же именем или сказать он. Отсюда идет анекдотическая подмена обозначений: «— Не читайте морали, — говорит Барковец. Радист бросает бескозырку». Так как почти все действующие лица повести — радисты, то совершенно непонятно, кто же бросил бескозырку. И наконец, совсем уже смешно: «Перед собранием Светлицкого вызвали в штаб. Офицер вернулся в разгар ужина». Получается, что ушел Светлицкий, а вернулся офицер.

«Когда Виктор встречался с Тамарой возле ее школы, она упрямо тянула Черкашина подальше: неудобно, увидят» (Вл. Добровольский). Не лучше ли: Когда Виктор встречался с Тамарой возле ее школы, она упрямо тянула его подальше: неудобно, увидят.