Практическая стилистика

Рассуждая о чеховской «Чайке», студент-дипломник пишет: «В конце первого действия Маша говорит Дорну: „Я страдаю. Никто, никто не знает моих страданий! Я люблю Константина“. Она любит Константина, но это никак не влияет на ход событий. Она любит Треплева, а замуж выходит за Медведенко, но продолжает любить Костю».

Кого же любит любвеобильная Маша? Чеховская Маша всю жизнь любила одного, а здесь получается — троих. Казус произошел из-за того, что студент стремился видоизменить, переиначить (чтобы не быть обвиненным в плагиате) следующий текст из многократно цитируемой им книги 3.С. Паперного «Вопреки всем правилам…» (М., 1982. с. 130): «Маша любит Треплева, живет только любовью, как сказано в ремарке, все время не отрывает от него глаз». Но это не имеет отношения к тому, как развиваются события. Если можно так сказать, любовь Маши к Треплеву несюжетоспособна. С одной стороны, она действительно любит его, с другой — выходит за учителя Медведенко, рожает ребенка — не переставая любить Треплева. Треплева — к Треплеву — его — Треплева. Никакой вариативности в тексте книги 3.С. Паперного нет. И не надо.

Неоправданное варьирование наименований вызывает затруднения и при восприятии научных, технических текстов. Одна из диссертаций по психологии (Е.О. Смирновой) называется так: «Влияние общения ребенка со взрослым на эффективность обучения дошкольников» (М., 1977). Что это значит? Ребенок общается со взрослым, а результат этого общения каким-то образом улучшает процесс обучения дошкольников? Употребив два разных термина (ребенок и дошкольник), автор тем самым создал два разных предмета мысли, тогда как в действительности речь идет только о дошкольниках.

«Еще более неуместно разнообразить не только слова, но также построение периодов. Описывая Фермопилы, Тит Ливий говорит: „Хребет этих гор так пересекает Грецию посредине, как хребет Апеннинский разделяет Италию“».

При восприятии приведенной фразы читатель начинает сравнивать пересекает и разделяет и усматривает между ними некое различие. Между тем смысл фразы состоит не в установлении различия, а в установлении тождества: Фермопилы в Греции по местоположению подобны Апеннинам в Италии. Введение же второго глагола лишь отвлекает от этой аналогии. Нежелательное, путающее разнообразие может создаваться, следовательно, как предметными словами (см. приведенные ранее примеры на мнимое множество деятелей), так и словами, обозначающими действия (мнимое множество действий).

Оценивая детскую энциклопедию, журналист пишет: «Ребенок будет иметь представление если не о всей работе шахты, то хотя бы знать, что скрывается под землей». Здесь аналогичная ошибка: сопоставляются иметь представление и знать, а ведь это — в данном контексте — одно и то же. Ср. после устранения одного из двух дублирующих друг друга глаголов: Ребенок будет иметь представление если не о всей работе шахты, то хотя бы о том, что скрывается под землей.

«Кто рождается художником, кто врачом, а вот я стал парикмахером, — кратко заключил Валерий Плотников». Кто рождается, а вот я стал? Следовало сказать: а я, видимо, родился парикмахером.

Итак, ясно: варьировать словесное обозначение одного и того же предмета, качества или действия во избежание путаницы не рекомендуется. Однако в пособиях по стилистике встречаем противоположные (и тоже правильные!) рекомендации. «Например, один и тот же населенный пункт может быть назван совхозом, хозяйством, поселком, сельскохозяйственным предприятием, живописным хороводом чистеньких домиков, родиной патриотического почина, поставщиком огородных культур, обозначен местоимением (он, тот) и др. Все эти возможности должны быть использованы, чтобы избежать утомительной тавтологии, удручающего повторения одного и того же слова» (3.Д. Попова).

Еще пример.

«Выручили медвежонка.

К таежному лагерю геологов несколько дней подряд приходила медведица. Ее стонущий рев тревожил рабочих.

Группа добровольцев решила пойти по следам медведицы. А та словно приглашала за собой в тайгу. Прошли около пяти километров. И в одном из старых заброшенных геологических шурфов увидели медвежонка.

Надо было выручать малыша. Связали ремни от ружей и поясов. Инженер Я. Армашев спустился на глубину семи метров, подхватил мишку.

Когда спасенного медвежонка на краю шурфа угощали колбасным фаршем, мамаша смирно сидела неподалеку. В лагере медвежонок совсем поправился и окреп. Через неделю его отпустили на волю. Мама поджидала своего малыша».

Медвежонок — малыш — мишка: медведица — мамаша — мама. Никакой путаницы нет.