Практическое прошлое

Die Erzählung

Niemand hat euch gefragt, es wird bestimmt. Man hat euch zusammengetrieben und keine lieben Worte gesagt. Viele von euch haben versucht, einen Sinn zu finden, so wart ihr es selbst, die fragen wollten. Doch es war keiner da, der geantwortet haette. «Muss es denn sein? Noch ein Weilchen … einen Tag … einige Jahre … Wir haengen am Leben». Aber es war still, nur die Angst sprach, die konnte man nicht hoeren. Alte Leute haben sich nicht darinfi nden koennen. Ihr Jammern war ekelhaft, so dass sich vor stellte, das war die Mauer der Erbarmungslosigkeit. Das Grinsen bleibt unvergesslich, es hat alle Muedigkeit ueberdauert und began schon in den zerstoerten Wohnungen. Eigentlich waren die Wohnungen gar nichte zerstoert, nochwaren sie in orderntlichen Haeuseren unter unbeschaedigten Daechern bestellt. Im Steigenhaus haftete die eingebeizte Geruch, der jedem Hause seine unverloeschliche Eigenart verleiht, solange es steht. (Eine Reise. P. 9)

Вас никто не спросил, все уже было решено. Вас согнали, и ни одного доброго слова не было сказано в ваш адрес. Многие из вас пытались понять, в чем смысл происходящего, так что вам пришлось самим задавать вопросы. Но не было никого, кто мог бы вам ответить. «Теперь так все и будет? Все это ненадолго… на день… или на долгие годы…? Мы хотим жить как прежде». Но в ответ лишь тишина, говорил только страх, и вам было невыносимо слушать его. Старики не могли смириться с происходящим. Жалобы стариков действовали на нервы, и вокруг тех, кого не трогали их страдания, выросла холодная и ужасная стена, стена безразличия. Но молчаливые ухмылки было невозможно забыть; они пережили все испытания и первыми появились в разрушенных квартирах. На самом деле квартиры не были разрушены, они по-прежнему находились в тех же самых зданиях, крыши которых остались нетронутыми. На лестничных клетках пахло все так же, эти запахи, придающие каждому дому, покуда он стоит, его уникальный характер, никуда не исчезли (A Journey. P. 7) .

Кто говорит? У нас нет ни малейшего представления. Где мы? Непонятно. Но ясно одно: кому-то или чему-то угрожает опасность («Но молчаливые ухмылки было невозможно забыть…»).

И спустя пару абзацев мы узнаем, чему именно угрожает опасность: дому.

Здесь рассказчик (чей голос – это голос одного из «персонажей» «романа») пытается передать переживания семьи накануне вынужденного отъезда из дома, который, как казалось, будет принадлежать им всегда: