«Права человека и империи»: В. А. Маклаков - М. А. Алданов переписка 1929-1957 гг. (с иллюстрациями)

Искренно Вас благодарю за письмо. Я рад, что мы в этом вопросе о Мельгунове согласны. Вчера я получил новое письмо от Екатерины Дмитриевны. Серг. Петр, опять ей написал. Ее письмо ко мне начинается словами: «История с Серг. Петр, и нас поразила. Боюсь только, что с него все это как с гуся вода»!! По-видимому, она написала ему именно в том смысле, как думаем мы с Вами. Он же отвечает ей: «Мне самому не хочется выступать против Алексинского» и добавляет, что, может быть, сделает это в «Росс[ийском] Демократе» несколько позже. Зачем же было писать Зензинову? ― Не знаю, что тот ему ответил, -если уже ответил. Быть может, Зензинов и Лига повлияют на Бутенко в Мюнхене, ― это предположение я высказываю от себя. Но Бутенко в К. Центре не один, а врагов у Мельгунова там много. Удовлетворятся ли они заявлением, что он ответит «может быть» и «несколько позже»? Кончается же его письмо к Екатерине Дмитриевне словами: «На 16-ое (мая, в Мюнхене. ― МЛ.) назначена конференция, которая будет решающей во всех отношениях» (конечно, общая, а не по этому делу Алексинского. ― МЛ.). «Мало шансов, что мы останемся в этом Бедламе. У меня лично очень обостренные отношения не с Америк[анским] Комитетом, а с гг. Николаевским, Цинцадзе[1411], Бутенко и Ко. Если окажусь победителем, то поеду на две недели для переговоров в С. Штаты. На это, на мой взгляд, мало шансов». ― Завидую его крепким нервам: Алексинский, верно, разослал свою статью всем, всем, всем. Кстати, Мельгунов теперь сообщил Кусковой, что «Освобождение» выходит в виде приложения к «Укр[аинским] Вестям»!

Все это тоже сообщаю только Вам совершенно конфиденциально. Если я правильно понял (далеко в этом не уверен), обвинение Алексинского основывается на книге Крыленко «Тактический Центр» и на стенограмме процесса[1412]. Я и не знал о существовании этих двух изданий. В своей же статье Алексинский писал, что в 1926 году одна группа (а по словам Сергея Петровича, именно Алексинский) потребовала от Мельгунова, чтобы он из-за этого дела прекратил занятия политикой. -Будем надеяться, что скандала на всю эмиграцию не выйдет. Спасибо, что сделали усилия для получения статьи Алексинского. Мне совестно, что отнял у Вас время, но, вероятно, и Вас это дело взволновало, как и меня, и Екатерину Дмитриевну.

С прогнозом Александра Федоровича в его последнем письме к Вам я более или менее согласен, ― как и с Вами. С тревогой жду результата корейских переговоров. Думаю, что за кулисами уже ведутся и более общие переговоры: Болен[1413] в разговорах с журналистами ответил уклончиво на вопрос, везет ли он в Москву личное письмо Эйзенгауера, ― сказал только, что на такие вопросы может ответить Государственный Департамент, а не он, посол.

Шлю Вам самый сердечный привет.

Ваш М. Алданов

Как видите, Сергей Петрович теперь считает Николаевского своим врагом. Я из своего разговора с Борисом Ивановичем в Париже три месяца тому назад никак не вынес этого впечатления: он говорил о Мельгунове вполне корректно (а уж он-то, наверное, книгу Крыленко в свое время читал, ― он читает и помнит все такие издания). Борис Иванович, как и Мельгунов, порядочный человек, ― противник может быть, враг- нет. Он в Лиге очень влиятелен, и я надеюсь и почти уверен, что и он (как Зензинов) потребует от Бутенко, чтобы тот в Мюнхене вел себя иначе.

Что же касается туристических поездок Мельгунова и других участников К. Центра, то я вспоминаю, что в пору войны, когда в Америке экономили уголь и электричество, на нью-йоркских вокзалах висели огромные правительственные афиши: «Уверены ли вы, что ваша поездка совершенно необходима?» («Are you sure that your trip is absolutely necessary?»)

Машинопись. Подлинник.

HIA. 2-20.

В.А. Маклаков ― М.А. Алданову, 10 мая 1953

10 Мая [1953[1414]]

Дорогой Марк Александрович!

Ни Кускова, ни Мельгунов мне не писали, и я только от Вас одного слышал про всю эту историю. Но в ней есть нечто загадочное. Не поведение тогда Мельгунова; не допускаю сознательного предательства, а неосторожность может случиться со всяким. Но загадочно мне поведение тех, кто, считая «это» предательством, молчали до сих пор; уже с 26 г. требовать от него ухода из политики ― и только в 53 ― ставить ультиматум. Какая-то здесь есть подкладка непонятная. Чем это нападение вызвано? И еще не понимаю: М. называет Лигу Бедламом и в ней остается. Ради чего? Странные пошли теперь люди, и даже лидеры.