Правда о Робинзоне и Пятнице

* * *

Что сталось с Александром Селькирком, когда он вернулся в Англию? Был ли он счастлив? Ностальгия по своему острову, о которой говорит журналист, была реальной или это только одно из чувствований, которые ему приписывают рассказывающие его историю? Встретил ли он любовь, которую желал ему встретить Вудс Роджерс в Гуаякиле? Был ли он мрачным и замкнутым, как пишет его биограф Джон Хауэл веком позже? Одержал ли он вновь победу над собой, как утверждает другой биограф, Исаак Джеймс[51], неправомерно дополнивший жизнеописание Селькирка упоминанием о явке на суд приходского совета? Растратил ли он все свои деньги? Когда он вновь увидел семью и родителей?

Думается, знать ответы на эти вопросы может только романист.

Могу, со своей стороны, представить только один документ, относящийся к последнему десятилетию жизни Александра Селькирка: 13 января 1717 года Александр Селькирк готовится отправиться в плавание. Он подписывает акт, заверенный Александром Бушаном и Сарой Холман, общественными нотариусами в Ваппинге, Лондон, в котором «нежная подруга» София Брюс объявляется его доверенным лицом. Его завещание приводится ниже in extenso[52].