Правдивая история

Банти, намаявшись за день, зашлась в крике. Личико ее покраснело, и в ней вряд ли можно было признать младенца из @бебибанти. Алиса носила ее взад-вперед по проходу, потому что успокоить ребенка могло лишь постоянное движение. Райли размышлял, не охладеет ли Моника к деторождению при виде этой картины. Это определенно заставило его задуматься, хотя ему всегда нравились большие семьи.

Несколько минут спустя Райли прошел по вагону в туалет и нажал на ручку, чтобы открыть дверь. Дверь открылась, и он увидел Банти, которая лежала на спине голышом в раковине, дрыгая в воздухе ногами, и повсюду были какашки. В раковине, на зеркале, даже на стенах. Алиса, сжимавшая в руках влажные салфетки, разинула рот и сказала:

– Извини, я думала, что заперла дверь.

Задохнувшись от неожиданности, он поспешил закрыть дверь, пробормотав что-то невразумительное. Увиденная картина отпечаталась у него на сетчатке. Через дверь он услышал приглушенный голос Алисы:

– На самом деле, Райли, мне нужна помощь!

– Конечно! – отозвался он. – Пойду поищу Монику!

Она ведь именно этого хотела, так ведь?

Моника

Райли, вернувшись из туалета, имел бледный вид.

– Ты в порядке, Райли? – спросила Моника.

– Угу, в полном порядке. Но полагаю, Алисе может потребоваться твоя помощь, – сказал он, быстро проскользнув на свое место и не оглядываясь назад.

Моника, встревожившись, пошла в ту сторону, откуда вернулся Райли. Она надеялась, ничто не испортит этот день, когда они уже так близко от дома. Дверь в туалет была заперта. Моника постучала.

– Ты тут, Алиса? Это Моника. Тебе нужна помощь? – спросила она.

– Подожди, Моника! – ответила Алиса.

Через минуту или две дверь открылась, и Алиса сунула ей Банти:

– Подержи, пожалуйста, Банти, пока я тут приберусь. Я положила ее на пеленальный столик, но, когда поезд поворачивает, боюсь, она может свалиться на пол. Через минуту я выйду. Большое спасибо!

Дверь снова закрылась. Оставшись одна, Моника наклонилась и вдохнула запах головы Банти, покрытой пушком. Ребенок пах детским шампунем «Джонсон энд Джонсон», свежим хлопковым бельем и тем не поддающимся определению запахом совершенно нового человеческого существа, который напомнил Монике обо всем, чего она была лишена. Раздвижная дверь открылась, и Алиса вышла.

– Она изумительная, Алиса, – сказала Моника, когда они возвращались на свои места.

Она ожидала от Алисы один из очевидных ответов типа: «Я знаю» или «Правда ведь?». Или, возможно, непритязательную шутку вроде: «Только не в три часа ночи!» Но вместо этого Алиса остановилась и пристально посмотрела на нее:

– Знаешь, Моника, ребенок не приносит счастья на всю жизнь. А иногда брак заставляет человека чувствовать себя самым одиноким на свете. Уж я-то знаю.

– Не сомневаюсь, что ты права, Алиса, – ответила Моника, размышляя о том, какая за этим кроется история. – По сути дела, у холостого человека куча преимуществ.

И Моника впервые подумала, что это может быть правдой.

– Я помню! – воскликнула Алиса. – Ешь, что хочешь, когда хочешь, сама решаешь, что смотреть по телику, не надо никому говорить, куда идешь и с кем. Слоняешься по дому в штанах для йоги и шлепанцах. Регулярный секс тоже – ха-ха. Вот были деньки! – Замолчав, она о чем-то задумалась. – Моника, недавно я прочла кое-что в Instagram. Там писали: «Мать – глагол, а не существительное». Я думаю, это значит, что есть много способов заботиться о ком-то, не будучи матерью. Вот ты и твое кафе. Ты каждый день кормишь кучу людей.

Моника не могла поверить, что такая жизненно важная, пусть немного покровительственная мысль исходит от женщины, которой она откровенно пренебрегала в начале этого дня.

Несколько раз пройдясь по проходу в вагоне с Банти на руках, Моника передала ребенка Алисе, испытывая в равной мере облегчение и сожаление, и села рядом с Райли.

Вероятно, шампанское Джулиана приободрило Райли, ибо выражение его лица говорило о том, что он намерен сказать нечто важное. Моника приготовилась слушать.

– Моника, мне и правда очень жаль, что я не сказал тебе о той тетради. Честное слово, я не хотел держать тебя в неведении, просто не смог рассказать тебе в тот вечер, когда мы встретились, и вокруг были все эти люди, и я просто упустил момент. Потом стало слишком поздно, и я не знал, как все уладить. Ты, наверное, не поверишь, но я собирался сказать тебе сразу после Рождества.

И он посмотрел на нее с такой искренностью, что она ему все-таки поверила. Хотя всего исправить было невозможно, им стало намного лучше. Она взяла его за руку и положила голову ему на плечо.

Алиса