Правдивая история короля Якова

– Вы, наверное, не поняли, принц. Я не прошу – я приказываю.

– Кто вы такой, чтобы приказывать принцу!

– Кто я такой? – зловеще прошептал Арн. – Вы, правда, хотите это знать? Что ж, смотрите.

При этих словах он стал расти и меняться на глазах – и через несколько минут к принцу приближался, разевая пасть, огромный дракон. Яков упал на кровать и вжался в перины, чувствуя, что настал его последний час. Дракон расправил широкие крылья и стремительно поднялся в воздух. В полёте он разлетелся на тысячу песчинок и закрутился по комнате смерчем, сметая всё на своём пути и превращая предметы в кучу обломков. Опоры, державшие бархатный балдахин кровати, подломились, и Яков еле успел выскочить из-под рухнувшей вниз тяжелой ткани. А вместо смерча в покоях уже вовсю бушевал огонь, истребляя то, что не уничтожил смерч. Принц свалился, задыхаясь от дыма, но когда он уже терял сознание, жар вдруг пропал, и лица его коснулся свежий воздух.

Яков открыл глаза. Он сидел на полу возле стены. В покоях всё было как прежде: мирно горел огонь в камине, мерцали свечи на столе и стенах, балдахин был на своём месте над кроватью.

Арн стоял возле принца, скрестив руки на груди.

– Полагаю, мы договорились? Сколько времени вам надо на сборы? Могу дать один день.

Яков был так измучен, что даже не попытался встать. Он только поднял на Арна глаза и прошептал:

– Я не брошу Кадрию. Я люблю её. Люблю.

– Лжёшь! – закричал Арн в ярости.

– Люблю, – упрямо повторил принц, – и никому не отдам.

Арн тяжело дышал, не спуская с него сумасшедших глаз.

– Ты же понимаешь, что не оставляешь мне выбора? Я пришел к тебе, чтобы решить все миром. Но ты не хочешь! Откажись от неё!

Принц был перепуган до смерти, но отказаться от Кадрии было выше его сил. Он только отрицательно покачал головой.

– Я не хочу причинять тебе зла, – почти умоляюще проговорил Арн, – прошу тебя, откажись.

– Я люблю её, – сказал Яков.

– Ну, что ж.

Арн приблизился к нему вплотную, руки его дрожали, он еле держался на ногах и казалось, вот-вот упадет в обморок. Он приложил руку к груди принца – тот не сопротивлялся – и начал что-то шептать. Потом лицо его стало расплываться, и Яков провалился в темноту.

Когда он пришел в себя, в покоях никого не было. Но свечи по-прежнему ярко горели, и огонь в камине продолжал свой загадочный ночной танец.

Яков поднялся на ноги. Во всём теле была ужасная слабость.

«Почему я лежал на ковре, а не на кровати? – подумал принц. – Давно уже я не падал с кровати, с самого детства. А может, я заболел? Или мне приснился дурной сон? И кто зажег свечи?»

Он подошел к столу, чтобы погасить их, и тут взгляд его упал на портрет, стоявший на подставке у стены.

«Это та девушка, с которой я познакомился недавно. Но зачем здесь её портрет? А! Верно мать её велела принести его сюда. Она всерьез рассчитывает выдать за меня свою дочку. Интриганка! А я хорош, чуть не поддался. Ну уж нет! У меня есть ещё голова на плечах. Жениться принцу на простой крестьянке!»

Он стал энергично дёргать за колокольчик, и вскоре вбежал заспанный слуга.

– Немедленно собирай мои вещи! Я уезжаю!

Недоумевающий слуга поклонился и выкатился вон.

– Вот так, – сказал принц.

Он приложил руку к груди. Там что-то болело, тяжко ныло и не давало вздохнуть полной грудью. Было странное ощущение, словно оттуда вынули какую-то важную часть, и теперь на этом месте образовалась пустота.

«Да, видно, я, и правда, заболеваю. Быстрее домой к лекарю».

Он снова посмотрел на портрет, потом снял его с подставки и швырнул в камин.

– Как я мог забыть это, Глен? – прошептал Король, и слёзы вновь потекли по его щекам.

– Вы неправильно ставите вопрос, Яков, – так Глен называл его очень редко и никогда при посторонних. – По-моему, правильнее будет спросить так: почему именно сейчас вы всё вспомнили? И думаю, я знаю ответ.

Яков устремил на него вопросительный взгляд.

– Это не может быть совпадением, – твердо сказал Глен. – Арн умер, и вы сразу всё вспомнили.

– Ты считаешь, он заколдовал меня тогда?

– Без сомнения. Когда ворожей умирает, все его колдовство исчезает. Замок сразу же разрушился.

– Он забрал из моего сердца любовь к Кадрии, чтобы она принадлежала только ему. Это было бесчеловечно. Лучше бы он меня убил. Я прожил всю жизнь, думая, что не люблю её. Я даже не огорчился, когда она умерла. А ведь я мог спасти её. Ей было плохо с ним. Он был странный. Она мне сама рассказала. После того, как я нашёл её, больную, голодную. И я тогда позволил ей уйти, вернуться к нему! Не удержал её! И ничего во мне не шевельнулось. И я сразу же забыл её. Глен! Разве это справедливо? Вся моя жизнь была сплошным обманом!

– И меня снова не было рядом, когда вы второй раз с ней встретились, – сокрушенно вздохнул Глен и тут же прибавил: – Но вы ещё не старик. Вы еще можете встретить женщину, создать семью.