Праведница

Майкл первым заметил, как их одноклассники боролись за внимание Бастьяна, будто благосклонность самого богатого мальчишки в классе окатит и их дождем из золотых монет. Как друг без зазрений совести переигрывал любого, кто вставал у него на пути. А потом, быстрый как молния, использовал свое очарование, чтобы повлиять на сердца и мысли, чтобы всех склонить на свою сторону. Будучи мальчишкой, Майкл думал, что если проведет достаточно времени в компании Бастьяна, то и сам научится мастерству очарования. И может, тогда он станет уверенным и влиятельным, каким всегда мечтал быть. Тогда он сможет войти в зал и вынудить людей уважать его за одну лишь репутацию.

Однако все эти иллюзии полностью рассыпались в прах в ту весну, когда прошел их первый школьный бал, все танцевали котильон, а Майкл застукал Бастьяна в объятиях юной девушки, за которой зачарованно следил издалека.

Бастьян же… даже не извинился.

А теперь? Теперь он не просто обнял юную девушку, которая нравилась Майклу. Он украл у него девушку, которой он отдал сердце! Украл у Майкла будущее. Украл его счастье.

Девушку, на которой он хотел жениться. Селину Руссо.

В море непростительных поступков, какие совершили Сен-Жермены по отношению к Гримальди, этот Майкл не мог ни простить, ни забыть. Каждый раз, когда он вспоминал о Селине и своем утерянном будущем, которое мечтал с ней построить, что-то в сердце каменело. Появлялась боль, которая пронзала до самых костей, отчего он не мог радоваться ничему вокруг. Он не мог смеяться, не мог плакать. Даже на похоронах Луки.

Майкл не чувствовал ничего, кроме этой боли.

Бастьян мог выбрать любую из самых завидных невест их города-полумесяца. Каждая девушка из кожи вон лезла, чтобы заполучить его внимание. А Майкл влюбился впервые в своей жизни. И Бастьян отнял эту любовь у него. Бастьян воспользовался своими силами, очарованием и влиянием, чтобы отнять у Майкла то единственное, чего тот страстно желал. О чем по-настоящему мечтал. Бастьян украл у Майкла будущее.

Майкл планировал отплатить тем же.

Единственным хорошим Сен-Жерменом мог быть только мертвый Сен-Жермен. Окончательно и бесповоротно мертвый.

Майкл крепко сжал руки в кулаки, когда боль, точно змея, обвила его тело, пока он стоял в темноте перед огромным зеркалом у дальней стены квартиры, которую делили Шин Джейяк и Арджун Десай. Майкл ожидал, что ощутит хоть какую-то тревогу или благоговение. В конце концов, он ведь был первым из своей семьи, кто за последние несколько сотен лет ступит в мир фейри.

– Ты принес всё, что я сказала? – подала голос Валерия Генри, стоящая рядом. За ее спиной была ее дочь, Элуиз, которая сжала губы в тонкую линию и сердито смотрела на них.

Майкл кивнул. На левом боку у него висел клинок, выкованный из железа, а на бедре справа красовался серебряный кинжал, чьи ножны были выполнены из грубой кожи, потому что если металл коснется самого Майкла, то принесет ему немало боли. Существа, которые когда-то считались темными фейри, – оборотни, как он, и вампиры, как Бастьян, – могли быть обездвижены подобной раной и даже смертельно покалечены. Револьвер в кобуре был заряжен чередующимися пулями. Три из железа, три из серебра. А на плече у Майкла висел рюкзак с едой и запасом свежей воды.

Валерия Генри повесила ему на шею тонкую цепочку.

– Она защитит тебя даже от самых жутких чар, – сказала она Майклу. – А также заглушит физическую боль, если потребуется. Однако если съешь или выпьешь что-то заколдованное, не обещаю, что она будет работать. Ее эффективность также может ослабеть со временем, если задержишься в мире фейри надолго.

Майкл кивнул.

– Спасибо вам за помощь, – поблагодарил он. Его слова прозвучали сдержанно. Более сдержанно, чем он намеревался. Впрочем, род Генри – древнейший род сибилл [64], волшебниц и некромантов – встал на сторону богатых вампиров во времена великого раскола.

Валерия нахмурилась, и недовольство промелькнуло на ее лице.

– Я не столько помогаю тебе, сколько оберегаю свою глупую дочь. – Она сердито покосилась через плечо на Элуиз, которая громко шмыгнула носом и сделала предусмотрительный шаг назад. – Если вампиры узнают, что она натворила, то могут захотеть восстановить справедливость по своим законам, а я не могу позволить этому произойти. – Валерия мрачно улыбнулась. – Я разберусь с Элуиз по-своему.

– Почему меня винят в том, что… – начала было возмущаться та.

– ¡Cállate! [65]– воскликнула Валерия сердитым шепотом. – Если бы ты обладала хоть каплей здравого смысла, вообще не разговаривала бы со мной до следующей полной луны. – Она снова повернулась к Майклу, но в глазах у нее еще горел сердитый огонек.

– Я… у вас в долгу, – признался он. – Если бы вы не помогли мне сегодня, я бы точно не смог так хорошо подготовиться к делу, которое собираюсь предпринять.

– Просто верни мисс Монтроуз домой как можно скорее. Ей не место в тех жестоких краях. Как и тебе.

Майкл кивнул, собрав всю свою волю в кулак.

Валерия прищурилась.