Правила социологического метода

Мы должны остерегаться и избегать того уничижительного смысла, который часто вкладывают в понятие общественного мнения. Может показаться, что это синоним бессмысленных предрассудков или диковинных фантазий и т. д. Но думать так – значит оценивать общественное мнение только под одним углом зрения. Это значит забывать, что общественное мнение также воплощает собой плод многовекового накопления опыта, вследствие чего оно обладает несомненным авторитетом. Выступающий уважает нравственное правило, когда видит в нем плод человеческого опыта на протяжении столетий, ничуть не меньше, чем когда трактует его как результат диалектических построений юриста или моралиста.

Утверждают, что мнения меняются. Но это вполне естественно, потому что меняется сама мораль, и такие перемены легитимны. Дюркгейм не верит, что сегодня найдется много историков, которые станут заявлять, что, например, древние римляне придерживались морали, сопоставимой с нашей. Уважение, которое мы испытываем к человеческой личности, не могло бы найти себе места в Риме без распада римского общества. Фюстель де Куланж давно доказал эту истину. Следовательно, изменения, через которые проходит моральное мнение, не просто следствия каких-то отклонений в развитии – они проистекают из реальных перемен в условиях жизни.

Что касается экономических материй, выступающий вовсе не утверждал, будто они целиком определяются общественным мнением; было сказано, что отчасти они также черпают некоторую толику реальности из общественного мнения. Этого было бы достаточно для подтверждения выдвинутого тезиса. Речь идет исключительно о том, чтобы выделить ту сторону экономических явлений, которая одинакова с моральными, юридическими или религиозными фактами, поскольку именно при этом условии возможно устанавливать отношения с соответствующими науками.

Выступающий закончил утверждением, что он ни в коем случае не поддерживает ту точку зрения, будто экономические законы могут быть истинными или ложными в зависимости от колебаний общественного мнения. Это было бы просто абсурдно. Говорить, что факты определяются мнением, отнюдь не значит утверждать, будто нет никаких законов, к ним относящихся, ведь само мнение опирается на собственные законы, от него зависящие.

Поль Леруа-Болье[204], председатель собрания, подвел итоги дискуссии и добавил несколько замечаний. Он отказался безоговорочно поддержать соображения, высказанные всеми выступающими. По его мнению, Лимузен теоретически прав: наука, лишенная какого-либо практического применения, все равно остается наукой и будет вызывать интерес людей пытливых. Но такого интереса вряд ли заслуживает экономическая наука, приложения которой многочисленны и бесспорны.

Политическая экономия является в настоящее время единственной общественной наукой действительно позитивного толка. Следовательно, заметил Леруа-Болье, Дюркгейм отчасти преувеличивает влияние общественного мнения на политическую экономию. Несомненно, мнение – сильный фактор, влияющий на изменение определенных форм экономики, но он никогда не сможет изменить великих и неизменных экономических законов. Да, нельзя отрицать стороннее вмешательство психологического элемента, например, при определении цены, но последняя все-таки устанавливается всегда в соответствии с основным законом спроса и предложения.

Точно так же закон разделения труда не может определяться общественным мнением. Разделение труда всегда будет пропорционально размеру рынка и неизбежно окажется слабее в такой отсталой и малой стране, как Португалия, в сравнении с куда более крупной и развитой Германией.

Другой принцип, который никогда не поддастся общественному мнению, – это необходимость иметь в прогрессивном обществе доступный капитал, по крайней мере для того, чтобы внедрять в практику новые научные открытия.

Леруа-Болье заключил, что политическая экономия явно объективна, во всяком случае, в отношении ее основных законов. Эти законы имеют силу физических законов. Разве мы не видели краха всех бунтов революции[205], всех указов, что пытались устанавливать максимальную цену и создавали иные препятствия для свободной реализации принципов нашей науки вопреки великому экономическому закону спроса и предложения, единственному закону, который действительно понимают все без исключения?

Подводя итог, можно сказать, что политическая экономия занимает первое место среди социальных наук: лишь она опирается на нерушимую и позитивную основу, а ее законы неизменны и не подвержены колебаниям общественного мнения.

Вклад социологии в психологию и философию (1909)